Убийца, ваш выход! Премьера

— Опять то же самое, Габи, — говорил он. — Вы слишком стараетесь. Джеко сотворил с вами чудо, в смысле грима, но вам не достаточно быть просто на меня похожей. Вам следует быть мной. Надо признать, — он на мгновение замялся, — иногда это у вас получалось. Но лишь иногда. Разве вы не видите, что в этот момент являетесь как бы моей второй сущностью, вступившей в противостояние. Что касается фотографирования, то тут мы можем смошенничать — сделать снимок так, что никто ничего не заметит. Но на спектакле все будет по-честному, вот почему я придаю этому такое значение. Теперь давайте все то же самое, но с текстом. Вы обхватываете голову руками, затем их опускаете, поднимаете голову и медленно встречаетесь со мной взглядом. Поехали.

Мисс Гейнсфорд придвинула лицо к его лицу, он наклонился через письменный стол и прошептал:

— Вам не нравится свое отражение?

В этот момент неожиданно взорвалась смехом мисс Гамильтон. Видимо, Перри Персиваль сказал что-то забавное.

— Елена, ради Бога, — возмутился Пул.

— Дорогой, извини, — отозвалась она и на том же самом дыхании произнесла свою реплику из роли: — «Не надо лукавить. Это ты сам, а от себя не сбежишь».

Габи Гейнсфорд попыталась как-то среагировать, но получилось настолько беспомощно, что Пул махнул рукой.

— Нет, не годится. Повторим.

Они повторяли несколько раз, и атмосфера постепенно накалялась. Был позван любезный, благожелательный Джеко поправить грим Габи, и Мартина увидела, как он промокнул на ее щеке слезу. В этот момент из заднего ряда амфитеатра донеслось рычание:

— Сестра, утешьтесь. Все должны рыдать мы над нашей закатившейся звездой-

Пул бросил взгляд в зрительный зал.

— Добром прошу, Джон, заткнитесь.

— «Все слезы выплачьте — я скорбь вскормила, но горе нам не утолить слезами[‡‡‡]», — не унимался доктор.

Джеко рассмеялся и был немедленно отправлен Пулом за кулисы.

Через четверть часа, когда Габи была уже на грани истерики, Адам Пул сдался.

— Ладно, давайте хотя бы сделаем снимок.

Остальные сцены Габи тоже давались с трудом. В конце концов она с несчастным видом отправилась в свою гримерку.

Снова возник Джеко, чтобы поправить грим у мисс Гамильтон. Мартина держала зеркало.

— Мне повезло, что вы не играете мегеру, — сказал он. — Тогда бы пришлось повозиться с гримом.

— Хватит дурить, Джеко.

Он сунул в рот сигарету, прикурил. У него был легкий иностранный акцент.

— Платья получились хорошие.

— Вы так думаете?

— Естественно. Ведь это я их смоделировал для вас.

— В следующий раз, — мягко проговорила она, — напишите также и пьесу.

Он был феноменально некрасив, но когда улыбался, вот как сейчас, его лицо становилось приятным.

— Вот мы все страдаем, — пробормотал он, — а в четверг вечером будем целоваться и радоваться, что внесли очередной вклад в искусство. А в пятницу утром вы будете читать в газетах хвалебные рецензии. А пьеса хорошая, к вашему сведению. — Он снова улыбнулся, пошире. Зубы у него были крупные и неровные. — Настолько хорошая, что даже бездарненькая племянница вашего замечательного супруга не может ее полностью испортить.

— Джеко.

— Можете говорить что угодно, но назначать ее на эту роль было глупо.

— Пожалуйста, Джеко.

— Хорошо, хорошо. Тогда позвольте мне напомнить, что на носу карнавал искусств и никто до сих пор не решил, какими должны быть костюмы.

— Ни у кого нет никаких идей. Все надеются на вас, Джеко. Что вы изобретете что-нибудь изумительное.

— Как это можно за два дня создать из воздуха восемь изумительных костюмов?

— Дорогой Джеко, мы к вам относимся по-скотски, но любим. Сотворите, пожалуйста, очередное маленькое чудо.

— Я придумал, чтобы все нарядились как персонажи Чехова, какими бы их показали в Голливуде. Вы будете до смешного великолепны, ярки, роскошны и пышны, а маленькая унылая племянница по-прежнему останется инженю. Адам предстанет дядей Ваней, как его играл Борис Карлов. И так далее.

— Когда же я получу свое до смешного великолепное платье?

— Я нарисовал эскизы и уже все раскроил. Если бы меня представили вашей костюмерше, можно было бы попытаться уговорить ее помочь мне шить. — Он повернулся к Мартине и взял у нее зеркало. — Поскольку в этом театре никто никого не представляет, так давайте сделаем это сами. Я Жак Доре, а вы маленькая птичка, которую аист принес слишком поздно или уронил не в то гнездо. — Джеко посмотрел на Елену Гамильтон. — Действительно, совпадение весьма небезынтересное, если только это совпадение. — Он изобразил пальцами подзорную трубу и посмотрел через нее на Мартину. — Жаль, что вы костюмерша, а не актриса.

4