Убийцы, мошенники и анархисты. Мемуары начальника сыскной полиции Парижа 1880-х годов

Подвиги шантажистов до бесконечности разнообразны, и я никогда не кончил бы, если бы вздумал рассказать хотя бы только самые интересные из них.

В сущности, шантажные дела доставляют всего более хлопот начальнику сыскной полиции, так как вести их приходится с большой скрытностью и осторожностью. Однако возвращусь к «дню начальника сыскной полиции»…

Почтенный коммерсант удаляется, успокоенный моими обещаниями арестовать его преследователей.

В мой кабинет входит дама средних лет и, очень любезно осведомившись о здоровье моих близких, начинает говорить…

Великий Боже! Это сумасшедшая!

— Господин Горон, вся моя надежда на вас. Вы один можете помочь мне возвратить мои права. Я внучка герцогини де Берри и доказательство тому: на моей левой ягодице есть маленький цветок лилии. Чтобы убедиться, потрудитесь сами взглянуть…

И несчастная уже поднимает юбки, но я энергично заставляю ее их опустить.

Деликатно и осторожно я выпроваживаю ее за дверь, объясняя, что не имею права выгнать президента республики и водворить ее на троне предков.

Я был так красноречив, что она удаляется с улыбкой на губах и с твердым намерением показывать свою лилию более высокопоставленным чиновникам. Но она возвратится. Это фатум! Самые постоянные клиенты начальника сыскной полиции — сумасшедшие. Эта дама вернется, как возвращается другая несчастная, которая, по крайней мере раз в месяц, в продолжение уже семи лет, навещает нас, чтобы рассказать, что она дочь императрицы Евгении. К несчастью, не все сумасшедшие такие тихие и безобидные, как эти две женщины. Я видел безумцев, которые утверждали, что у них какие-то магнетические токи в руках, в ногах, в голове, и которые от мирной беседы переходили вдруг к таким припадкам ярости, что я бывал вынужден отправлять их в специальную лечебницу при арестном доме.

Кстати, это напомнило мне одну драматическую историю, в которой я был замешан. Однажды господин X., высокопоставленный чиновник и весьма талантливый администратор, с которым я был в дружеских отношениях, препроводил ко мне с рекомендательной запиской одного молодого человека, так как принимал в нем большое участие. Несчастный юноша, — по его словам, — был сильно встревожен и огорчен преследованиями со стороны своих провинциальных родственников.

Само собой разумеется, я принял очень радушно этого молодого человека и осторожно заставил его высказаться. Через полчаса я уже знал, с кем имею дело. Этот субъект уверял, что провинциальные родственники желают его уморить, он замечал их козни во всех мелких и крупных огорчениях жизни.

— Знаете, милейший, — сказал я моему другу, встретив его несколько дней спустя, — ваш молодой человек сумасшедший. У него развивается мания преследования.

— Полно, дружище Горон, вы так привыкли встречать сумасшедших, что, подобно докторам, видите их повсюду. Уверяю вас, что это очень тихий и спокойный молодой человек.

Вскоре после того тихий и спокойный молодой человек опять посетил меня.

— Господин Горон, — сказал он, — я хочу вам доказать, до какой степени мои родственники меня ненавидят. Вот банка с медом, которую они мне прислали. Этот мед с ядом. Прикажите сделать химический анализ.

Я, как умел, успокоил посетителя. Затем я поехал к моему высокопоставленному другу, которому сообщил о последней выходке его протеже.

— Я начинаю опасаться, что вы правы, — сказал он мне, — я сам заметил в нем такие странности, которые меня поразили. Впрочем, во всяком случае это совершенно безвредный маньяк. У него тихое умопомешательство.

Я вовсе не разделял этого мнения. Наоборот, мне казалось, что по временам у этого молодого человека бывают зловещие вспышки, но мне не удалось убедить господина X.

С тех пор прошло полгода. Как-то утром, перед моим отъездом в Лондон, я встретил одного знакомого полицейского комиссара.

— Знаете, — сказал он мне, — ваш друг X., директор… убит час тому назад…

— Каким образом? — воскликнул я, сильно опечаленный этим известием. — Но кто же его убил?

— Один сумасшедший!

— Вот как! Значит, это мой сумасшедший!

Действительно, убийцей был «тихий и спокойный» маньяк, которому так сочувствовал мой несчастный друг. В то утро господин X. спокойно читал газету, протянув ноги на решетку камина, вдруг к нему подошел сумасшедший и, ни слова не говоря, выстрелил в него в упор.

Берегитесь тихих сумасшедших, они почти всегда столь же опасны, как и буйные.

Но, как всегда бывает, к самым печальным случаям непременно примешивается комический элемент. Так было и в этой истории: узнав о трагической кончине друга, я невольно вспомнил о банке с медом, которую мне оставил сумасшедший. Что с ней сталось?

Возвратясь в канцелярию, я призвал сторожа, которому, насколько мне помнилось, я поручил спрятать мед, и спросил, где он.

При моем вопросе сторож растерялся и побледнел.

— Простите, — смущенно прошептал он, — во время переезда с набережной Орлож на набережную Орфевр я нашел банку с медом и, боясь, что она разобьется, отнес ее домой, там мои домашние съели мед…

— Несчастные, — воскликнул я, — ведь мед был с ядом и все вы отравились!