Убик

Сэмми Мандо в молчании стоял у телевизора, рассматривал пятидесятицентовик, полученный от Эла. Его бледный сморщенный лоб не слишком умного человека отражал напряженное размышление.

— Что случилось, Сэм? — спросил Эл.

Он почувствовал, как его охватывает какое-то напряжение, — судя по всему, возникал очередной инцидент.

— Разве на пятидесятицентовике не изображена голова Уолта Диснея? — спросил Сэмми.

— Диснея или, если монета старая, Фиделя Кастро. Покажи ее.

— Еще одна монета, вышедшая из обращения, — заключила Пэт Конли, в то время как Сэмми шел к Элу.

— Нет, — возразил Эл, всматриваясь в пятидесятицентовик. — Отчеканена в прошлом году, дата в порядке. Ее примет любой автомат. И этот телевизор тоже.

— Так в чем же дело? — несмело спросила Эди Дорн.

— В том, о чем говорил Сэм, — ответил Эл. — На монете другой портрет.

Он встал, подошел к Эди и положил монету на ее раскрытую влажную ладонь.

— Кого он тебе напоминает?

— Я… не знаю, — промямлила Эди спустя минуту.

— Неправда, знаешь, — отрезал Эл.

— Да, знаю, — бросила резко Эди, против своей воли вынужденная ответить.

— Это Рансайтер, — сообщил Эл, обращаясь ко всем остальным, сидящим за большим столом.

— Допиши это к своему списку, — едва слышно сказала после минутного молчания Типпи Джексон.

— Как мне кажется, речь идет о двух процессах, — промолвила Пэт, когда Эл вернулся на свое место. — Первый основывается на разложении — это очевидно, и с этим мы все согласны.

— А второй? — повернулся к ней Эл.

— Я не совсем уверена, — Пэт колебалась. — Это какая-то связь с Рансайтером. Думается, мы должны просмотреть все наши монеты. А также банкноты. Позвольте мне минуточку подумать.

Все собравшиеся за столом вытащили свои кошельки и портмоне, обыскали карманы.

— У меня банкнот достоинством в пять поскредов, — сказал Джон Илд, — с отличным портретом господина Рансайтера. Остальные… — он просматривал их минуту, — остальные нормальные, все в порядке. Хотите посмотреть этот банкнот, господин Хэммонд?

— У меня таких два, — ответил Эл. — У кого еще?

Поднялось шесть рук.

— Среди нас восемь человек имеют деньги Рансайтера; наверное, так их надо называть. Несомненно, к концу дня вся наша наличность превратится в деньги Рансайтера. Возможно, в течение двух дней. Во всяком случае, мы можем ими пользоваться, включая с их помощью автоматы и оборудование, а также платить по счетам.

— Я в этом не уверен, — возразил Дон Дени. — Почему ты так считаешь? Эти, как ты их назвал, деньги Рансайтера… — он постучал пальцем по банкноту. — Есть Ли какое-нибудь основание для приема их банками? Они не выпущены легально и не правительство ввело их в оборот. Типичные поддельные, ненастоящие деньги.

— О’кей, — рассудительно сказал Эл. — Может, они действительно ненастоящие, и банки откажутся их принимать. Но речь не о том.

— Речь о том, — продолжила Пэт Конли, — на чем основывается этот второй процесс, появление Рансайтера?

— То-то и оно, — кивнул Дон Дени. — Его появление равнозначно процессу разложения. Некоторые монеты стареют, на других появляется портрет Рансайтера. Думаю, эти процессы идут в противоположных направлениях. Один основывается на отставании, исчезновении существующих вещей. Это процесс номер один. Второй — возникновение вещей, ранее не существовавших.

— Исполнение желаний, — прошептала Эди Дорн.

— Уточни, — обратился к ней Эл.

— Может быть, это исполнение желаний Рансайтера, — продолжила уже громче Эди. — Ну, чтобы его портрет поместили на официальных платежных средствах, на всех наших деньгах, включая монеты. Разве это не внушительно?

— А на коробках от спичек? — спросил Тито Апостос.

— Наверное, нет, — призналась Эди.

— Наша фирма и так дает объявления на спичечных коробках, — сообщил Дон Дени. — А также по телевидению, в газетах и иллюстрированных журналах. Мы рассылаем нашу рекламу и по почте. Всем этим занимается отдел контактов с клиентами. При жизни Рансайтер не интересовался этой стороной деятельности фирмы, и, естественно, его не волновали спичечные коробки. Если бы он выбрал какую-нибудь форму самоутверждения своих тайных желании, следовало ожидать появления его физиономии на телевидении, но уж никак не на деньгах, а тем более — спичечных коробках.

— Возможно, он появится и на телеэкране, — заключил Эл.

— Это правдоподобно, — призналась Пэт Конли. Мы ведь не проверили этого. Никто из нас не располагал временем смотреть телевизор.

— Сэмми, — обратился Эл, опять вручая ему пятидесятицентовик, — включи телевизор.

— Я не уверена, хочется ли мне его смотреть, — заметила Эди, в то время как Сэмми опускал монету в щель.

Двери конференц-зала открылись, и в них появился Джо Чип.

— Включи телевизор, — распорядился Эл, увидев его лицо.

Он встал и подошел к нему поближе; остальные внимательно смотрели на них.

— Что случилось, Джо?

Минуту он ждал ответа, но Джо продолжал молчать.

— В чем дело?

— Я нанял корабль, который меня сюда привез, — ответил Джо хриплым голосом.

— Вместе с Венди?

— Выпишите чек на оплату поездки, — приказал Джо. — Корабль на крыше. У меня не хватило денег.