Убили Гангрену

— Что? — замерла в испуге Ирина. — Почему ты такой неосторожный?

— Это пустяки, — отмахнулся Малышев, — ты уходишь от разговора. Я не могу быть тебе другом.

— Почему? — Ирина уже понимала, о чем говорит Малышев, но делала вид, что смысл сказанного до ее сознания не дошел.

— Потому что я давно и безнадежно люблю тебя. И ты об этом прекрасно знаешь.

— Не надо об этом, Олежка, — Ирина нашла ключ и стала вскрывать банку с тушенкой.

— Надо, Ирочка, надо. Я больше скажу: помнишь, я когда-то предлагал тебе руку и сердце? Ты отвергла мое сердце, но о но никем не занято, ждет одну тебя.

— Я замужем, Олег, ты забыл?

— Не замужем ты, Ирочка, не замужем! Игорь никогда на тебе не женится, запомни.

Слова Олега сильно задели самолюбие Ирины. Она ничего не ответила, занимаясь приготовлением ужина. Молчал и Олег.

— Прости, родная, — сказал он после длительной паузы, — я сделал тебе больно. Я не хотел.

— А ты жестокий, Малышев. Знаешь, как ударить больнее, — она еле сдерживалась, чтобы не заплакать.

— Я не жестокий, — оправдывался Олег, как мальчишка, опустив глаза к полу. — Я люблю тебя. И готов жениться на тебе в любое время. Хоть сейчас. Знаешь, меня приказом по министерству переводят в Москву, — соврал он, потому что его в Москву не переводили, а только сделали предложение и, он обещал подумать. — Ты могла бы жить в столице.

— Меня вполне устраивает мой Тарасов!

— Значит отказ?

— Да.

— Ты подумай, я буду ждать сколько потребуется. Год, два, десять…

— Прости, Олег, не дождешься. Как говорит наша баба Дуся — насильно мил не будешь.

— Да что ты нашла в этом пижоне? — взорвался вдруг Малышев. — Что он из себя представляет? Квартиру ему родители предоставили, на работу его устроил друг его отца. А сам-то он что сделал? Ему все преподнесли на блюдечке с голубой каемочкой! У него была блестящая возможность сделать карьеру, но для этого надо было приложить усилия, а Игорь — барин, как же! Он даже с тобой поступает…

— Замолчи! — вскрикнула Ирина. — Замолчи, уже спокойнее продолжила она. — Игорь такой — какой есть. И я его люблю таким. И мне другого не надо. А женится он на мне, или нет — мне безразлично. А тебя это вообще не касается. Лучше садись за стол и ешь макароны. Большего я для тебя сделать не могу.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ирина вернулась домой расстроенная неприятным для нее разговором с Малышевым. Она отказалась от ужина и рано легла в постель. Поведение Ирины насторожило Игоря, но он не стал выяснять, чем оно вызвано. Захочет — сама все расскажет. Его в данный момент больше интересовала баба Дуся: та вся так и светилась переполнявшим ее счастьем и на вопрос внука, что случилось и где она провела ночь, старушка лукаво сощурила свои хитренькие глазки и таинственно прошептала:

— Потом, потом поговорим. Ты кушай, кушай, не отвлекайся, а то похудел весь с беготней.

Игорю ничего не оставалось, как проглотить быстрее пару зразов.

— Кофею налить? — услужливо спросила баба Дуся.

— Можно.

— Или чайку? Кофий на ночь вредно глотать.

— Хорошо, пусть будет чай.

— А есть еще компот. Сладенький, вкусный, как ты в детстве любил. Налить?

— Баба Дуся, — взмолился Игорь, — вы надо мной издеваетесь? Вы мне еще пепси, апельсинового сока и минералки предложите!

— Ну, раскипятился, — баба Дуся была невозмутима, — я хотела обслужить по высшему классу. Чтобы приятно было.

— У меня времени нет на всякие приятности. Если можно, принесите чашку кофе ко мне в кабинет, — он, раздраженный поведением своей родственницы, торопливо вышел из кухни.

— Какой психованный, — покачала баба Дуся седенькой головкой, — вот до чего всякие убийства могут довести сыщиков. Так и до инфаркта дойти можно.

Она аккуратно, чтобы не капнуть на стол, налила из кофейника крепко заваренный кофе, положила в хрустальную вазочку любимое печенье внука, поставила все на поднос и направилась в кабинет.

Игоря на месте не оказалось. Баба Дуся подождала немного, беспокоясь, что кофе остынет и не принесет наслаждения ее Горяшке, он любил только горячий кофе. Надо поторопить его, ведь им еще нужно многое обсудить.

— Так где же вы пропадали, милая беглянка? — спросил с порога внезапно появившийся Игорь.

— Пей свой кофий, пока не остыл.

— Не уходите от вопроса.

— А я тебе не подчиненная. Я уволилась из твоей конторы. И теперь меня никто не будет упрекать. Как хочу — так и поведу расследование. Сама управлюсь.

— Баб Дуся, это несерьезное заявление. Вас никто и не упрекает ни в чем, — Игорь отхлебнул глоток и похвалил старушку. — А вы молодец, хорошо научились готовить кофе.

— Не подлизывайся. Я этот кофий тыщу лет готовлю. Думаешь, коли я не жила в городе, так нам, деревенским, уже и кофий был недоступен? Это в городе его не хватало на всех, а у нас все прилавки были забиты в сельмаге. У нас Лелька-продавщица была большой пронырой. Так она как поедет на базу, так все самое дефицитное привозит. Как-то раз даже бананы привозила. Но бананы никто покупать не стал, они лежали, лежали, а потом их списали. Наши бабы сумками растащили заморский фрукт. Свиньи жрали охотно, это верно. А люди — нет.