Убить футболиста

Так, за неспешными воспоминаниями о былом, Кадилин пролежал в ванне около получаса. Когда вода окончательно остыла, он спустил ее, ополоснулся под душем и вернулся в комнату. Вытираться висящим в ванной единственным полотенцем, предназначенным для рук, Кадилин посчитал делом неэтичным, поэтому решил обсохнуть, стоя у окна. В это время суток двор был почти пуст. Только на детской площадке трое пацанов десяти-одиннадцати лет сидели на перекошенной карусели и проводили время в никчемных разговорах. Рядом был пустырь, на котором при желании можно было вволю порезвиться с мячом, однако пацанам эта мысль, видимо, даже не приходила в голову. То ли у них не было мяча, то ли футбол им был до лампочки. И Кадилин вспомнил, каким насыщенным было его детство в таком же возрасте.

Он жил на окраине Свердловска, и целыми днями они с пацанами только и делали, что играли в разные игры. И ведь какие игры тогда были: лапта, штандер, салочки, «чиж», тот же футбол. Именно в дворовых футбольных баталиях и закалялись все будущие звезды отечественного футбола, там происходило их рождение. И тренерам профессиональных команд, куда затем попадали эти звезды, приходилось всего лишь шлифовать их талант, потому что самое главное — удар, обводка, умение бороться за мяч — у дворовых футболистов уже было.

Что касается Кадилина, то он уже в семь лет показывал неплохие результаты в дворовых матчах, и взрослые пацаны брали его с собой на игры с другими дворами. Правда, был у него один недостаток, который присущ большинству дворовых гениев футбола, — он любил водить мяч в одиночку и в редких случаях пасовал партнерам. Однако этот недостаток Кадилин с лихвой компенсировал результативной игрой, заколачивая по три-четыре мяча в ворота соперников. Не изменил он своим привычкам и тогда, когда попал в детскую спортивную школу. Но ему повезло с тренером. Тот ценил в нем прежде всего хорошего технаря и никогда не требовал от него усердия в коллективной игре. Нравится тебе водить — води, но только результат — гол — вынь да положь. И Кадилин оправдывал надежды тренера, практически никогда не уходя с поля без забитого мяча, а то и двух-трех.

Между тем в конце семидесятых, когда Кадилина пригласили в «Спартак», ему пришлось во многом учиться играть заново. Ведь Бесков взял его в команду с условием, что он из нападения перейдет в полузащиту. А это уже иная манера игры, и игроку, чтобы перестроиться, необходимо определенное время. Поэтому свой первый сезон в «Спартаке» он отыграл вприглядку, привыкая к новой для себя роли хавбека. Зато второй сезон стал его звездным часом. И хотя «Спартак» в том году был лишь вторым, однако игра Кадилина была отмечена многими, Про него писали, что он блестяще справился с обязанностями «хава» — внезапно, как уколы, забивал голы и тут же возвращался во вторую линию атаки.

Давно уже ушли со двора те трое пацанов, которые заставили Кадилина вспомнить свое детство, а он все еще стоял у окна и смотрел на детскую площадку. Из глубокой задумчивости его вывела мелодичная трель дверного звонка. Вспомнив, что он стоит посреди комнаты абсолютно голый, Кадилин бросился к столу, где была аккуратно сложена его одежда, и стал лихорадочно одеваться. Пока он это делал, звонок продолжал надрывно звенеть и футболист, чертыхаясь и путаясь в одежде, пытался сообразить, какому же хрену понадобилось в такое время навещать Яшину квартиру.

Нежданным гостем оказался человек, которого Кадилин меньше всего хотел бы видеть — двадцатидвухлетний парень по кличке Фантик. Этот невзрачный молодой человек с гнилыми зубами и заячьей губой вызывал у футболиста наибольшее отвращение из всех Яшиных хозяев. Несмотря на молодость, Фантик отличался патологической жестокостью к тем, кто был слабее его и не мог дать ему достойного отпора в силу зависимого положения. Поскольку самого Фантика хозяева гоняли в три шеи, он старался вымещать свое зло на тех людях, кто в силу различных обстоятельств вынужден был находиться у него в подчинении. Вот и на этот раз он привел в квартиру Яши молодую женщину, которая должна была заплатить собственным телом за место на вокзальном рынке. Фантик втолкнул ее в квартиру, сам вошел следом и закрыл дверь. Его и без того несимпатичное лицо было перекошено гримасой злобы. Чтобы не встречаться с ним взглядом, Кадилин отвернулся.

— Ты чего морду воротишь, сука? — прошипел Фантик и, толкая футболиста руками в грудь, заставил его пройти в комнату. — Ключ забрал, закрылся. Я же тебе, падла, говорил, чтобы ты навсегда забыл сюда дорогу. А ты опять приперся. Тебе что, одного предупреждения мало?

Кадилин молчал, наученный горьким опытом предыдущих общений с этим подонком. Перечить ему не имело смысла, поскольку это только поднимало в парне новую волну злобы. Эта тактика возымела успех и на этот раз. Фантик постепенно остыл, тем более рядом стояла молодая, пышущая здоровьем женщина, скорое общение с которой обещало ему немедленное снятие стресса. Увидев, как она мнется в углу, парень схватил ее за локоть и подтолкнул к дивану: