Убить футболиста

Было около двух часов дня, и Кадилин прекрасно знал, что его приятеля наверняка нет дома. В это время Яша всегда сидел возле подземного перехода недалеко от вокзала и собирал милостыню у прохожих. Но Кадилина это не пугало. Он знал, где Яша хранил ключ от своей квартиры — в электрощитке рядом с входом в квартиру. Если за эти несколько дней ничего не произошло, ключ должен был лежать на прежнем месте. Так оно и оказалось. Кадилин достал из тайника ключ и открыл им дверь.

За те несколько дней, пока он отсутствовал, в квартире практически ничего не изменилось. Разве что бутылок из-под пива и вина стало значительно больше. А так все оставалось по-старому. В дальнем углу комнаты стоял продавленный диван, у другой стены — стол без скатерти, а на тумбочке в углу возвышался телевизор «Рекорд» с дышащей на ладан трубкой. То же убожество царило и на кухне, где кроме стола на качающихся ножках, холодильника и пары табуреток ничего больше не было. Открыв холодильник, Кадилин обнаружил, что он совершенно пуст, и смачно выругался, причем не по адресу хозяина квартиры, а в свой собственный. Имея в кармане деньги, заботливо собранные его дочерью, он даже не додумался купить по дороге каких-нибудь продуктов. Идти же теперь в магазин ему не хотелось. «Ладно, сначала приму ванну, а вечерком сгоняю в ближайшую палатку — куплю выпивки и закуски», — успокоил себя футболист.

Пока ванна наполнялась, он вернулся в комнату и включил телевизор. По одной из программ показывали новости, и он надеялся, что в них упомянут о сегодняшнем убийстве на Земляном Валу. «Хотя почем я знаю, что там кого-то грохнули? — резонно предположил Кадилин. — Вдруг этот мудак промахнулся или ранил свою жертву? А если и грохнул, кому надо трубить об этом по «ящику»?»

Кадилин еще пару раз щелкнул переключателем каналов, однако, не заинтересовавшись ни одной из программ, в конце концов выключил телевизор. Затем он разделся, сложил одежду на столе и отправился мыться.

Кадилин отмокал в наполненной до краев ванне примерно полчаса. В былые годы он любил такие процедуры и частенько баловал себя ими. Однако еще больше он любил коллективные походы в баню, когда они чуть ли не всей командой заваливались в Сандуны и парились, что называется, до опупения. Прошло вот уже больше десяти лет, как он последний раз посещал эти знаменитые бани, однако его память до сих пор хранила даже мельчайшие детали того дня.

Говорят, в Сандунах с тех пор мало что изменилось. Те же кожаные диваны, мягкий свет хрустальных светильников, сверкающие зеркала. Наверняка и мойщики остались те же, которых Кадилин помнил еще с начала восьмидесятых. Сам он всегда пользовался услугами только одного мойщика — дяди Леши, который начинал свою карьеру в Сандунах еще при «вожде всех народов». В его руках Кадилин обретал чуть ли не вторую жизнь, легко восстанавливался даже после самого тяжелого матча. Особенно он любил «березовую терапию» — когда дядя Леша охаживал его по всему телу березовым веником. Именно в Сандунах Кадилин убедился в том, что каждой веник имеет свой эффект воздействия. Тот же березовый прекрасно снимал боли в мышцах и суставах, очищал кожу и заживлял раны. А ран у Кадилина было предостаточно. Особенно сильно доставалось его ногам, поскольку он редко надевал на них щитки, считая, что ноге так легче работать с мячом. Доставалось ему и от вратарей, многие из которых использовали в игре запрещенные приемы, которые судья обычно не замечал. К примеру, бросается вратарь в борьбу за верхний мяч, одной рукой тянется к нему, а второй, исподтишка, бьет настырного игрока. Один такой «ловила» однажды так саданул Кадилина в солнечное сплетение, что он минут двадцать приходил в себя, лежа на газоне за кромкой поля.

Но подобные травмы были в порядке вещей, и большинство игроков относилось к ним как к само собой разумеющимся. Куда страшнее были другие — тот же надрыв мениска, к примеру. Иные игроки, не достигшие еще пенсионного возраста в футболе, вынуждены были завязывать с игрой именно из-за проблем с мениском. Кадилину в этом смысле повезло — мениск ему вырезали всего лишь однажды. Причем эту операцию делала знаменитый на всю страну врач Зоя Сергеевна Миронова. Уже на третий день после операции она пришла во второе отделение ЦИТО, где лежал Кадилин, и заставила его встать и пройтись по палате.

А через месяц он уже вовсю тренировался на базе «Спартака» в Тарасовке.