Убить Первого. Том 4

Парируя удар оставшегося противника, Лиза почувствовала что-то за спиной и резко пригнулась. Копьё врага скользнуло по её наплечнику и высекло несколко искр, но и сам фоцианин невольно шагнул назад, получив по голове тяжелым кирпичом. Похоже, кто-то взорвал стену. Воспользовавшись этой крохотной заминкой, Лиза пнула врага в колен и, оттолкнувшись от него ногой, ударила копьём сверху. Враг дёрнулся, пытаясь уйти из-под удара, но толком не успел — длинный наконечник задел его бок, вырвав из каменной брони несколько крупных кусков. Зарычав, фоцианин ударил в ответ, но Лиза ловко ушла от чужого копья и, выплюнув в морду ублюдку струю огня, нанесла ещё несколько уколов, перемещаясь вокруг беснующегося противника. Как её и учили, с каждым шажком она выпускала в землю немного атры, отчего обуглившаяся каменистая почва, хоть и двигалась, повинуясь чужому контракту, но не могла поспеть за стремительными движениями воительницы.

Фоцианин постепенно сдавал, не справляясь с яростными ударами девушки. Его тяжелое копьё, несмотря на укрепление атрой, уже обуглилось и жалобно трещало, грозя вот-вот сломаться под чудовищной мощью оружия в руках этой бестии. Каждый удар жуткого копья обрушивал на старого воина волны пламени и нестерпимого жара. Одна за другой, они опаляли его шерсть, заставляли щуриться в попытке сохранить глаза целыми, и немилосердно нагревали каменную броню. Жар словно прокрадывался сквозь защиту, проникал под кожу и медленно сжигал его изнутри.

Он пытался уклоняться, увеличивал слой камня на руках, обновлял его, но ничего не помогало. Девушка была быстрее, она вертелась вокруг него огненным смерчем, нанося удар за ударом, и с каждым мгновением сдерживать их становилось всё тяжелее. Она уходила от вздымающихся земляных шипов, атрой мешала схватить себя за ноги, легко избегала ям и обманок, словно хищник загоняя обезьяну в глухую оборону.

В какой-то момент отчаянно сдерживающий напор воительницы фоцианин просто не успел вовремя защититься и пропустил удар в бедро. Зарычав от боли, он с трудом парировал удар чёрного копья и отпрыгнул назад, вздымая прямо перед собой стену земли. Нога почти не слушалась, бойцу показалось, словно туда вогнали раскалённый добела стальной прут, а не просто ранили наконечником. И именно сейчас, когда сполохи пламени вокруг слегка рассеялись, фоцианин сумел заметить за разрушенной башней знакомую фигуру в ярко-синих боевых одеждах. Единственный владелец контракта воздуха в их отряде стремительно приближался и воин, взревев, бросился в атаку.

Он надеялся отвлечь противницу, связать боем, чтобы товарищ нанёс сокрушительный удар сзади. Проявив чудеса прыти, воин связал копьё девушки своим и, напрягшись изо всех сил, заставил каменистую почву схватить её за ноги. Получилось! Стопы воительницы увязли в земле по щиколотку, и она, почувствовав чьё-то приближение, направила всю свою ярость на того ублюдка, что держал её на месте. И воин не выдержал напора. Он просто не успел уклониться — лишь подставил древко и руки, чудом отведя страшный удар от головы. Раскалённый наконечник вошёл в грудь фоцианина буром. Брызнула каменная крошка, зашипела кровь. Он завыл от нестерпимой боли и, почувствовав близкий конец, вдруг вцепился в копьё и надавил, желая загнать его как можно глубже в тело.

Вырвав ноги из земляного плена, Лиза дёрнула древко, но проклятая макака вцепилась каменными тисками, не желая отпускать копьё даже в самые последние мгновения своей жалкой жизни. Запахло горелой плотью, остатки каменной брони осыпались на землю, она вновь дёрнула копьё, но дохлая тварь повисла на нём так, что быстро не стряхнёшь. Чертыхнувшись, Лиза сорвала с его пояса боевой топор и кувырком ушла в сторону, уклоняясь от мощного удара в спину. Свистнул ветер, что-то скрипнуло, царапнув её по пластине доспеха. Оттолкнувшись от земли, девушка вслепую выпустила назад волну огня и в три прыжка оказалась за разрушенной башней, глядя на своего нового противника.

Это был худой фоцианин в ярко-синих боевых одеждах с кривым клинком в руках. Без шлема — защиту головы он тоже где-то успел потерять. На сосредоточенной морде красовалось несколько царапин и ссадин. Дышал тяжело, очевидно, только из тяжелого сражения. Глубоко посаженные глаза цепко следили за каждым её движением, а вокруг его тела с тихим свистом вращались потоки воздуха. Неудобный противник.