Убить Первого. Том 4

Покосившись на топор откровенно дрянного качества в своих руках, Лиза с досадой поморщилась. Враг был явно силён и опасен, а без копья она чувствовала себя несколько неуверенно. Тот, впрочем, не спешил нападать. Крутанул меч в руке и пружинящей походкой принялся обходить её по кругу. Так, чтобы нарочно заслонить ей путь к копью, которое валялось за его спиной. Воин легонько покачивался из стороны в сторону, словно тяжелый маятник, и неотрывно следил за ней. В ушах засвистел ураганный ветер, потоки воздуха подняли пыль, закружили её вокруг фоцианина, гулом слегка перебив жуткий грохот молний и звуки битвы. В какой-то момент земля ощутимо вздрогнула, отчего воздушник невольно подпрыгнул, а с обломков старой башни на землю скатилось несколько крупных камней — видимо, кто-то из мастеров Озера разошёлся не на шутку. Неподалёку громыхнула молния, а через мгновение аккурат между противниками приземлилось изуродованное тело какой-то макаки. Лиза усмехнулась, её враг скорчил недовольную злобную гримасу, резким взмахом свободной руки отправил в девушку мощнейший порыв сжатого воздуха и тут же помчался следом. Лиза отпрыгнула в сторону и, не обращая внимания на грохот разбросанной груды обломков, бросилась в бой.

Тон Гата, зарычав, отпрыгнул от противницы, резко сместился влево и снова попытался достать её клинком. Звон железа от столкновения острейшей стали с грубым обухом топора потонул в вое ветра, а молодой фоцианин чуть ли не кувырком разорвал дистанцию, уходя от ответного удара. Молниеносно вскочив на ноги, он воздушной волной разметал струю пламени и тут же ушёл вправо, уклоняясь от огненной вспышки.

Две смазанные фигуры, красная и синяя, метались по полю боя с умопомрачительной скоростью, сцепившись друг с другом в смертельной схватке. Вспышки пламени сменялись хлопками ветра, вздымалась пыль и пепел, вращаясь вокруг бойцов настоящим ураганом, пока те с остервенением пытались достать друг друга чудовищными ударами.

Проклятая человечка бесила Тона до зубовного скрежета. Он уже сотню раз успел проклясть тот миг, когда согласился на предложение отца отправиться с этим отрядом в дальний поход, к самому Акдагу. Проклинал Первого, тупость их командира, вселенскую несправедливость и, разумеется, эту мерзкую человечку в каком-то до смешного прочном доспехе, который не смог пробить даже клинок ветра.

Лёгкий захват деревни обернулся для них настоящей бойней. Тон почувствовал это самым первым — в тот же миг, когда чужая сила ветра сорвала покров тумана. Не помогла даже внезапная атака — враги встретили их жестко и яростно, обрушив всю свою мощь. Сон, надежда целого отряда, смог лишь разрушить какую-то глупую башню и увяз в бою с чужим Озером, а Тон с ужасом обнаружил, что ранги мерзких людишек вокруг находятся не так уж далеко от его собственного. Чувство ветра подсказывало, что поблизости не было никого ниже шестого Пруда, и осознание этой простой истины испугало фоцианина до дрожи. Да, их было больше. Раза в два, может даже больше, но что толку, если выше третьего ранга из этой толпы пробилась от силы треть?

Бросившись в бой одним из первых, он ощутил это в полной мере. Его товарищи умирали один за другим, гибли под градом молний, от чужих копий, не в силах даже поцарапать прочные доспехи воинов Перевала. Сам он схлестнулся с каким-то старым пьяницей, от которого несло травами, и которому он каким-то чудом сумел отсечь голову, после чего тут же поспешил убраться в другой конец поля боя. Интуиция, ветер и чувство атры подсказали ему, что с той стороны приближалась неминуемая смерть. Единственное, что удерживало его от побега — это жизнь идиота Сона. Тон даже сам удивился до глубины души, осознав, что жизнь этой тупой горы мяса стала единственной надеждой на их победу. Потому что хоть какой-то шанс у них будет только, если проиграет вражеское Озеро.

Однако, и здесь, по другую сторону от ворот, ему не повезло наткнуться на чудовищно сильного противника. Девушка, в ярком доспехе, прямо как у правильных фоциан, поначалу даже казалась ему какой-то хрупкой, лёгкой добычей. Ровно до тех пор, пока он не увидел, как та насадила бойца седьмого ранга на копьё, как фрукт на вилку. А уж когда им пришлось столкнуться… Тон проклинал тот миг, когда решил помчаться на другой край поля вместо того, чтобы позорно сбежать.