Убить Саламандру

Колокольчики играли громче и громче. Ужасный диссонанс возникал в голове у Влада. Ему хотелось, чтобы они заткнулись — такие громкие они были. Ему хотелось, чтобы они продолжали играть — такие прекрасные они были. В глазах Кузнецова великан светился, излучал тёплую энергию. Возникло желание приблизиться к Сергею Борисовичу, обнять его и спрятаться от всего мира вокруг. Колокольчики обездвиживали и манили, пугали и смешили, тревожили и радовали. Одновременно хотелось сорваться и бежать, бежать далеко отсюда, и в то же время застыть в оцепенении.

— Анечка, ты в моей власти. Так было, так есть и так будет до твоего конца.

Пугающая маска безумия искажала лицо Сергея Борисовича, а Анка стояла, не шевелясь. Она всё также бездумно улыбалась, но её глаза блестели: она была там, заперта внутри непослушного тела. Руки, не дрожавшие ранее, затряслись в мелкой вибрации, палец на спусковом крючке дёргался в судороге, но не сгибался.

— Дорогая моя Анечка, ты не сможешь вечно сопротивляться мне, особенно здесь, в этой комнате, усиливающей влияние моего сигнала, — он поднял взгляд и уставился, как показалось Анке, на стену за ней. На самом деле смотрел он отнюдь не на стену. — Как, впрочем, и твои друзья.

Анка резко оглянулась, не опуская пистолет. Позади неё одна застывшая фигура отмерла — Алина, достав принесённый с собой нож, приставила его к шее Влада. Из закрытых глаз текли слёзы, но слепота не мешала ей твёрдо и уверенно держать орудие, направляемое волей Амерева.

— Не хочу, не хочу, не хочу, — читалось по её губам, но слышал Алину только Влад, стоящий к неё вплотную. Лезвие у горла не радовало, но то, что его не убили сразу, обнадёживало.

— Мысль быстрее пули. Если ты выстрелишь, я успею приказать девушке убить Владимира и себя. Опусти пистолет, и я подумаю над тем, чтобы их пощадить.

Анка подчинилась. Она осталась стоять к великану вполоборота, лицом к друзьям. А вот Алина продолжила держать нож, но заметно расслабилась на последних словах Сергея Борисовича.

— Я знал, что с тобой у нас диалог получится, в отличии от твоего отца, — Амерев опустился на кушетку рядом и положил одну ногу на другую, опершись ладонями. Его пальцы отбивали ритм, которому вторила покачивающаяся ступня и голова. Великан выглядел довольным.

— Ты очень подвела меня, Анюта, — покачал он головой. — Мне придётся искать новых учёных, заново объяснять им потенциал моего мозга, посвящать в план, но знаешь, я прощаю тебя. Да, — теперь он кивнул своим мыслям, наклонившись вперёд и сплетая руки замком вокруг своей верхней коленки. — Я прощаю тебя. Ты многое сделала для меня за эти пять лет. На основе данных твоего мозга, Савелий усиливал мой сигнал. Подчиняясь мне, ты уничтожила множество ненужных в новом мире людей и, конечно, навела на всех страху, объединив людей по всему миру против тебя одной! Представляешь, дорогая, ты объединила весь мир! Не об этом ли мечтали все великие умы?

Анка не отвечала. Она всё также внимательно изучала лицо Влада с синяком под глазом, испуганную Алину и нож в её дрожащей руке, сверкающий в свете ламп. Безумная улыбка медленно растаяла, обнажая безразличную маску, пугающую ещё больше. Тяжёлая, уже сворачивающаяся капля крови стекла с её брови и прокатилась вниз, задевая уголок рта.

— Ты — символ нового мира. Нас запомнят потомки. Меня как создателя общества будущего без войн, голода и безработицы, и тебя как девушку, объединившую людей в момент катастрофы, — Сергей Борисович разгорелся этой идеей, распалился и размахивал руками, представляя всё сказанное у себя в голове. — Мы станем легендами, пророками, богами. Потомки будут помнить нас спустя тысячелетия, мы…

Резко подняв пистолет вверх, Анка выстрелила, прервав долгую речь великана. Всё это время она стояла к нему боком, внимательно наблюдая за друзьями. В момент, когда Амерев разгорячился, а его влияние ослабло, перезвон чуть затих — это было трудно различить не музыкальному слуху — и Алинина рука опустилась на несколько сантиметров ниже, устав держать тяжёлый предмет, Анка выстрелила.

День назад она чуть не разбила лицо Влада о мраморную столешницу в надежде вывести друга из-под влияния музыки колокольчиков, и это сработало. Сейчас Анка использовала похожий приём. Пуля прошла ровно между тёмной короткостриженной лохматой головой и выбившимися из косички русыми прядями, срезая несколько волосков. Оба моментально оглохли, и ослабевающий сигнал вовсе перестал на них действовать. Алина выронила нож и почти что упала на пол, но Влад успел её подхватить и прижать к себе. Они так вцепились друг в друга, вернув контроль над телами, что было неясно: кто кого поддерживает.

— Анка! — у Влада вернулся и контроль над голосом. — Сзади!