Убить Саламандру

Уши Влада пронзило раскатом грома, когда тысячи колокольчиков заиграли в его голове, лишая воли. Алина рядом упала на колени, схватившись за голову, и только Анатолий остался недвижим, как несокрушимая скала, взирая на бурю впереди.

— Серёжа, друг, — произнёс Анатолий. — Прекрати нас мучить, давай поговорим, как цивилизованные люди.

Великан удивлённо вскинул брови, вместе с этим и хор немного стих в ушах пришедших. Совладав с собой, Влад выпрямился и заглянул великану за спину. Мужчины и женщины в белых халатах сгорбились и застыли, бледные и худые: они тоже попали под раздачу. Различная аппаратура, кипы бумаг, столы с пробирками и склянками, а сбоку на кушетке…

— Анка! — Влад попытался кинуться вперёд, но единственный охранник в сознании схватил его, скрутив руки за спиной. — Ай! Отпустите! Анка!

Влад продолжал дёргаться, пытаясь вырваться из крепкой хватки, но охранник лишь сильнее сжал его запястья, вызывая новый приступ боли.

— Анка! — теперь и Анатолий Олегович увидел хрупкую фигуру вдалеке.

Гомон колокольцев снова затрубил во весь голос, сковывая всех на месте. Только Сергей Борисович, поморщившись, хмуро смотрел на гостей.

— Если вы хотите поговорить, как цивилизованные люди, то не игнорируйте меня, — он недовольно обвёл каждого взглядом. — Заходите и закройте дверь. Дует.

С этими словами он отвернулся, точно зная, что его приказ выполнят, и отошёл обратно к Анке, привставшей навстречу. Остановился рядом с ней, ласково положив руку на плечо, и снова повернулся к вошедшим.

Охранник держал дёргающегося Влада, а Алина и Анатолий стояли рядом, дрожа. Они оба пытались бороться с давящим влиянием, но всё, что они могли — это покорно выполнять все указания.

— Я здесь. О чем вы хотите поговорить? — улыбнулся великан, поглаживая плечо Анки. Она стояла, словно сомнамбула. Её взгляд не мог ни на чём фокусироваться, на губах улыбка, а тело пошатывалось в такт поглаживанию. Расслабленные руки болтались вдоль тела. С мокрой от геля головой она напоминала себя же пару дней назад, когда очнулась голой в канаве неподалеку от своего дома.

— Отпусти мою дочь, — Анатолий хотел сделать шаг вперёд, но ноги его приросли к полу, не слушаясь. — Зачем тебе всё это, Серёжа? Как ты вообще к этому пришёл?

— К чему? — брови Сергея Борисовича поползли вверх, а он сам начал покачиваться, перекатываясь с носка на пятку и обратно.

— К этому, — обвёл рукой Анатолий лабораторию и тут же опустил её обратно, прижимая к красному боку. — К Слому, к убийствам, к этому дурацкому плану по захвату мира.

Сергей Борисович снова сморщился, будто он только что съел кислый лимон.

— Вы и правда родственники, друг мой. Я уже отвечал твоей дочери, и отвечу тебе вновь: я не злодей, чтобы захватывать мир, я просто хочу, чтобы все были счастливы.

— И ты считаешь, что все сейчас счастливы? — взревел Анатолий.

— Когда мы улучшим мой сигнал, люди перестанут проявлять агрессию Это вынужденные жертвы во благо будущего, — Сергей заиграл руками в воздухе, сопровождая свои слова взмахами пальцев. — Ресурсов не хватает на всех, и с каждым годом увеличивается число нищих, безработных, больных. При мне такого не будет. У каждого будет место в жизни, любимая работа, призвание. Я разрешу размножаться только избранным. Больше никаких генетических аномалий, никаких «уродцев», — Сергей застыл и закрыл глаза, уходя глубоко в себя. — Никаких «уродцев» и больных, — тяжёлый вздох, руки безжизненно упали вдоль тела. — Отец был бы счастлив.

— Отец? — недоверчиво спросил Рудольский. — Так всё из-за него? Из-за Бориса Михайловича? Ты всё ещё хочешь что-то доказать ему?

Алина и Влад недоумённо переглянулись — они не понимали, в чем дело.

— Не говори ерунды, мой дорогой друг, — Сергей снова зашевелился всем телом и открыл глаза, — мой отец мёртв. Мне нечего ему больше доказывать.

— Тот лайнер… — пробормотал Анатолий и скосил глаза на свою дочь. — Анка… Она потопила лайнер с твоим отцом ровно через год… Ты в этом замешан?!

Ноги унесли Сергея Борисовича за спину Анки, и он начал перебирать пальцами на её плечах, будто играя на пианино.

— За день до этого я рассказал отцу обо всём. О сигнале, о возможности контролировать людей. Об Анюте, которая уже через неделю после пропажи вернулась ко мне, ожидая приказов, — великан с любовью и нежностью провёл рукой по шее и щекам Анки. — Я надеялся, что отец поймёт меня, поймёт мой план и поддержит. Поймёт, что от меня есть толк для этого мира, — горький вздох. — Отец лишь взглянул на меня как на душевнобольного, так же, как смотрел всю мою жизнь. Возможно, он даже не поверил моим словам, отправляясь на празднование. Я подумал, что отец расскажет всем о своём сумасшедшем сыне, и это могло бы помешать мне. Поэтому я помешал ему. Отправил Анечку прямо на лайнер, чтобы заткнуть этого мерзкого человека раз и навсегда.

Ярость ненадолго исказила черты лица великана, но он быстро взял себя в руки.

— Отец никогда меня не ценил, считал отбросом, тварью, выродком, — последние слова он словно выплюнул. — А я всего лишь хотел его любви.