Убить Саламандру

Рудольская уже почувствовала опасность, но не успела быстро среагировать. Позади неё разъярённый великан встал и, раскинув свои могучие руки, обхватил ими Анку в медвежьих тисках. Что-то хрустнуло, и весь воздух вышел из Анкиных лёгких. При следующем маленьком вдохе она ощутила терпкий запах пота, исходивший от Сергея. Никакого одеколона, цитрусов или цветов — только пот и ярость.

Со всей силой она пнула ногой мужчину по колену. Ничего. Затылком о подбородок. Ноль реакции. Вонзилась пальцами в рукава костюма в надежде достать до кожи. Бесполезно. Огромный великан, не имея возможности воздействовать на Анку мыслями, сковывал её своей массой.

Склизкие губы коснулись Анкиного уха, и она попыталась отдёрнуть голову. Не вышло. Горячее дыхание обожгло кожу.

— Я был добр с тобой, Аня. Простил, когда ты убила мою любимую женщину. Приютил и содержал, когда от тебя отказался весь мир. Нашёл для тебя новый смысл жизни. Даже позволил убить своих друзей. Но ты, мерзкая неблагодарная дрянь, решила пойти мне наперекор, — великан лизнул Анкино ухо. — Что ж, я намеревался казнить тебя в прямом эфире, но, думаю, будет не страшно, если я принесу твой хладный труп, так ведь?

Тиски начали сжиматься с новой силой. Анка больше не могла сделать и глоток воздуха. Она извивалась, пиналась, пыталась кусаться, не произнося при этом ни звука, но всё тщетно. От недостатка кислорода у Анки начало темнеть перед глазами, а на периферии зрения мелькать яркие вспышки. Сквозь темнеющую пелену она успела уловить движение впереди.

Влад, аккуратно опустив Алину на пол, кинулся к великану, сжимающему его подругу. На бегу он сунул руку в карман, доставая оттуда ещё не подводивший его сегодня электрошокер.

— Отпусти её!

Запоздало подумав, а не заденет ли ток и Анку, Влад воткнул оружие в бок великана, навалившись на него всем телом.

Первобытный крик оглушил лабораторию.

Секунда, две, три, четыре. Великан всё не отпускал руки, крича единой низкой нотой. Глаза его покраснели, от натуги проявились вены. И вот, спустя пять невообразимо долгих секунд он отпустил Анку, и она обессиленно упала на пол, хватая воздух ртом. Электричество её не тронуло.

Сергей Борисович отступил назад, увлекая за собой Влада. Ещё шаг он сделал чуть правее, и Кузнецов, потерявший равновесие, полетел вперёд, утыкаясь шокером уже не в человека, а в пустоту. Не давая противнику упасть, Сергей Борисович схватил Влада за руку и, приподняв над землёй, приблизил его лицо к своему.

— Мерзкий щенок, — процедил Сергей сквозь зубы. Больше не было у него добродушной улыбки или безразличной маски: глаза пылали ненавистью. — Я позаботился о тебе после смерти твоих дедов, а ты оказался такой же, как и она. Неблагодарная скотина. Все вы. Никто не ценит того, что я делал для вас.

— Это называется медвежья услуга, подонок, — Влад смачно харкнул в лицо великану и попытался ударить свободным кулаком в скулу. Сергей перехватил вторую руку, растягивая обе в стороны. У Влада вырвался сдавленный стон.

— Щенок, не тебе со мной тягаться.

Со всей своей богатырской силой Сергей Борисович швырнул Влада в ближайший шкаф. Хрустнули рёбра, и Влад вместе с разбитым стеклом опал на пол, забирая с собой развалившиеся полки и их содержимое.

Влад остался лежать без движения под горой стекла и дерева. Из многочисленных порезов моментально потекли капли крови.

— Влад! — сухие губы Анки разлепились в крике. Бездыханный вид друга окончательно привёл её в себя.

Рядом с ней, отколовшись от двери, оказался крупный осколок стекла, и она, не раздумывая, схватила его. С диким криком Анка набросилась на Сергея Борисовича, застывшего в попытках отойти от шока.

— А-а-а!

У Анки не было ни слов, ни обвинений, ни пафосных речей. С простым гортанным криком она широко замахнулась импровизированным оружием и воткнула его в колено. Великан упал на повреждённую ногу, оказываясь с маленькой Анкой лицом к лицу, стоя на одном, здоровом, колене.

— Аня! Что ты творишь?! — великан как будто не чувствовал боли: его больше возмущал сам факт нападения.

Но Анка и не собиралась его слушать. Вытащив стекло обратно, она снова замахнулась и в этот раз полоснула острым краем по лицу Сергея, проводя глубокую линию по его лбу.

— А-а-а! — теперь кричал Амерев, запоздало прикрываясь руками.

Кровь, хлынувшая из раны, проходила сквозь брови и загораживала обзор, заливая глаза красной пеленой. Великан попятился и упал на спину. Одной рукой продолжая прикрывать лицо, второй он начал помогать себе отползти дальше от бывшей пленницы.

— Аня! Анечка! Что ты делаешь? Остановись!

Ещё один удар по руке. Осколок перерезал сухожилие на запястье, и ладонь безвольно повисла, открывая Сергею обзор на нападающую.

Некогда голубое платье всё в брызгах крови, как и лицо, на котором нет ни капли жалости. Изумрудные глаза горели огнём, желание убить плескалось в зрачках, узких и чёрных, сфокусированных на своей жертве.

— Аня! Прекрати! Я остановлю Слом! Слышишь? Я прекращу распространять сигнал! Клянусь! Только прекрати! — исступлённо кричал Сергей. Впервые в жизни он чувствовал такую боль.