Убойная фарцовка

– Кто знает, – покачала головой Лиза. – Кавказцы как-то очень быстро и умело разлагают все вокруг. Посмотри, в Москве в гостиницу уже без двадцатипятирублевки не устроишься. Будешь тыкаться везде, но номера не найдешь. Зато перед кавказцем с купюрой, как с тараном наперевес, никакие двери не устоят. Ты в Большой театр не попадешь, а он там обязательно отметится, хотя ему этот балет как медведю граммофон. И закрома ГУМа, ЦУМа перед ним широко открыты, потому что он вскрывает все замки сторублевкой как отмычкой. Ты машину не купишь, потому что на нее пять лет очередь ждать. А он две цены заплатит. И так во всем.

– Есть такое, – согласился Уланов.

– Не знаю как, но у них в республиках огромные лишние деньги образуются. Вон, задерживали мы этих «ломщиков» в Цхнети – это дачный поселок такой. От центра Тбилиси в гору полчаса езды – и тебе горный воздух, леса – тридцать три удовольствия. Так там усадьбы, как в западных фильмах – с фонтанами, бассейнами. И дома стоят по миллиону!

– Да ладно.

– Точно говорю… Не знаю, как так получается, но у них там деньги между собой гуляют такие, какие вся республика не зарабатывает.

– Мандарины, подпольные цеха, – начал перечислять Уланов. – Хищения из бюджета. Путают личных баранов с общественными. И вообще, национальной номенклатуре позволяют куда больше, чем русской, – этим и при Ленине, и при Сталине грешили.

– Эти бешеные деньги начинают перетекать сюда. Так что не сегодня-завтра эти национальные кадры и тут свои богатые традиции всеобщей продажности насадят. Все к этому идет. Республики разлагают нас.

– Но не забывают напоминать, что Москва у них все забирает.

– Ага. И своими мандаринами они бы без Москвы весь мир завалили, – кивнула Лиза. – Я этого наслушалась за те дни. Почти в открытую говорят.

– Да, Лизонька, досталось тебе.

– И даже вина вам не привезла. Так быстро эвакуироваться пришлось.

– Вино хоть было хорошее?

– Хорошее… Да и люди в принципе тоже неплохие и даже душевные. Но чужие. Там оперативники понять не могли, чего я ерепенюсь. От таких денег отказываюсь. Ну как им объяснишь?

– Как же я рад, что ты вернулась, – улыбнулся Уланов.

– Будет на кого работу свалить?

– Не без этого. Вон, желтый «барыжный» телефон пореже, но все-таки звонит.

– Взяли кого-нибудь при продаже?

– Нет. Твоей женской легкой руки не хватает. Так, больше пустые разговоры какие-то.

– То есть выдохлась идея с телефоном-ловушкой, – отметила Лиза. – Сняли сливки.

– Может, еще сыграет.

– А что по «термитам» – по нулям все?

– Такой глушняк. Все нити обрываются, расползаются, и никакого узла из них не свяжешь. Вот сейчас копаю дела по контрабанде и скупке краденого.

– Думаешь в вещдоках найти похищенные ордена?

– На лету ловишь

– Мне эта мысль в Тбилиси пришла. И как успехи?

– Информации полно. Будешь помогать отрабатывать.

– С удовольствием. – Лиза задумалась. – А помнишь, ты в прошлом году по «гимнастам» работал? Которые через купола храмы чистили. И от ГАИ в Калининской области отстреливались.

– Такое не забудешь. Лихие ребята. Сейчас лес валят.

– У них скупщик был. Как его… Лось… Лосев, да.

– Был.

– Его же Комитет арестовывал. Вроде осудили за контрабанду.

– Насколько я помню, у него ювелирка была. И иконы. Еще какие-то платки для продажи.

– При обыске у Лосева изъяли ордена. Восемьдесят штук.

– А почему мы не знаем? – встрепенулся Уланов.

– Я на днях мельком от знакомых услышала.

– В списках на отработку Лосев есть. Хотел его проверять. Но насчет орденов не знал.

– Давай с него начнем.

– Вот что, Лиза. – Уланов пролистнул свой толстенный оперативный блокнот и нашел нужную запись. – Лосев осужден Мосгорсудом в прошлом году. Давай делай запрос на председателя Мосгорсуда.

Лиза подготовила запрос. Заместитель начальника Главка следующим утром подписал его. И Уланов направился на Каланчевскую улицу, где в невзрачном желтом здании, в тесноте да не в обиде, приютились судьи Мосгорсуда, в компетенцию которых входило кассационное производство. Также они рассматривали в первой инстанции уголовные дела, по которым может быть назначена смертная казнь. И редко кому из серьезных убийц, совершивших серийные преступления или по корыстным мотивам, удавалось избежать пули палача. Иногда плохо заканчивали и расхитители социалистической собственности в особо крупных размерах, валютчики. Обворовывать государство и советский народ на большую сумму было опасным для жизни.

Полдня Уланов пробегал по инстанциям. Пробился на прием к заместителю председателя городского суда – пожилому въедливому человеку в сером костюме и тяжелых старомодных очках. Тот долго изучал запрос, созвонился с КГБ, который вел это дело. Под конец поставил размашистую подпись:

– Работайте! И найдите этих сволочей. А мы их тут примем честь по чести.

Угроза из уст судьи прозвучала нешуточная. Дело адмирала было известно в Москве всем представителям правоохранительных, судебных структур и вызывало примерно одинаковую реакцию – надо найти и раздавить убийц без всякой пощады. Судя по этим настроениям, на скамье подсудимых «термитам» будет несладко…