Участь

Неожиданно до меня донесся голос Лоны, окликнувшей меня.

— Алекс!

Я попятился.

— Не преследуй нас, Делео!

— Мы еще не закончили, — сказала Делео и ухмыльнулась.

Ничего не ответив, я кинулся на голос Лоны. Позади меня силовой барьер застонал от напряжения. Завернув за угол пирамиды, я увидел Лону, стоящую у перил. Рядом с ней парила Звездный Ветерок.

— Пора уносить ноги! — крикнул я.

— Куда? — полюбопытствовала элементаль.

— Домой! — Я схватил Лону за руку. — И быстро!

— Хорошо!

Звездный Ветерок поглотила нас, стремительно поднимая в воздух и унося прочь. Я успел увидеть, как щит разлетелся вдребезги в зеленовато-голубой вспышке, после чего башня скрылась из виду.

— Так нечестно! — пожаловалась Звездный Ветерок и захныкала.

— Что такое? — спросила Лона.

— Ничегошеньки вообще не произошло, — разочарованно произнесла Звездный Ветерок.

Портовый район исчез далеко внизу. Звездный Ветерок развила такую скорость, что огни Лондона превратились в огненные полосы. Элементаль поднималась все выше. Я предположил, что скоро мы окажемся в стратосфере.

— Звездный Ветерок, поверь, — заявил я, когда элементаль сделала вираж и повернула на север, — на крыше «Канареечного причала» было довольно интересно.

Звездный Ветерок высадила нас на крышу моего дома. Я вручил ей очередную безделушку и проводил элементаль долгим взглядом.

В магазинчике было темно и тихо — похоже, что и Лондон также погрузился в сон.

Внезапно я осознал, что мой порыв на смотровой площадке был детским легкомыслием. Мне расхотелось якшаться с магами и ввязываться в их интриги. Почему бы мне не оставаться здесь, в своем уютном магазине, где я был в полной безопасности?

— Хочешь выпить? — подавив зевок, спросил я у Лоны.

Она покачала головой. Ее платье немного измялось, но небрежность ее только красила. Казалось, она медленно опускалась на землю с заоблачных вершин.

— Тогда, может, переночуешь у меня? — продолжал я. — У меня есть раскладушка.

— Наверное, я лучше пойду.

Я озадаченно посмотрел на нее.

Лона показала на мою грудь.

Я не сразу сообразил, что она имеет в виду. В возбуждении я начисто забыл про белую ленту, подаренную Арахной. Сейчас магический аксессуар почти целиком почернел. Только самый кончик — не более дюйма в длину — оставался белоснежным.

— Моя карета превращается обратно в тыкву, — произнесла Лона и продемонстрировала мне одну из своих редких улыбок.

Я отметил про себя, что эта улыбка получилась печальной.

— Я в порядке, — добавила Лона. — Ты же говорил, что теперь меня никто не найдет. Пока, Алекс!

Она направилась к двери.

— Лона, подожди! — воскликнул я. — Тебя нельзя найти с помощью магии, но все равно за тобой будут охотиться!

Повернувшись, Лона шагнула в мои объятия, положив голову мне на грудь и одной рукой ласково взяв меня за смокинг. Я изумленно уставился на нее.

— Спасибо за сегодняшний вечер, — прошептала она. От ее прохладного тела пахло свежим ветром. — Он того стоил.

Я прижал ее к себе.

— Лона…

— Уже полночь, — тихо произнесла она и выскользнула из моих объятий, пряча лицо.

Не успел я опомниться, как входная дверь открылась и закрылась, и я остался один.

Лона исчезла самым волшебным образом.

Я долго стоял в прихожей, затем вернулся в комнату и сел за письменный стол. Отвязав ленту, я положил ее перед собой. Через минуту ее белый кончик приобрел оттенок сажи, а потом ленточка рассыпалась прямо у меня на глазах.

Я тупо смотрел на горстку черного пепла, но, наконец, стряхнул с себя дремоту и поплелся к своей кровати.

Глава 8

Я проснулся в кромешной темноте. У меня ныла грудная клетка, а в ушах звучали душераздирающие крики. Сперва я лежал, вслушиваясь в гулкие удары сердца, лишь постепенно я осознал, что это был сон. Несколько минут я лежал неподвижно в полной тишине, дожидаясь, пока дыхание выровняется и глаза привыкнут к темноте.

Наконец, я встал с постели и босиком прошел к приоткрытому окну.

Значит, меня мучил застарелый кошмар.

Опершись на подоконник, я вдохнул ночной воздух и почувствовал себя бодрее. Нахождение в замкнутом пространстве всегда воскрешает у меня в памяти время, проведенное у Черного мага, но я давно понял, что лучший способ прогнать жуткие воспоминания — посмотреть на небо.

Кстати, мне особенно нравится наблюдать за городом после заката. В такие минуты я смотрю, как в окнах соседних домов загорается свет, и раздумываю о том, кто может там жить. Может, затворник-одиночка вроде меня, а может, целая семья… кто его знает?

Сейчас было около четырех часов утра. Кэмден никогда полностью не засыпает, но в предрассветное время он успокаивается. Я стал вслушиваться в звуки музыки, долетающие до меня издалека — их приносил ветер, дующий со стороны темного канала.

Шрамов у меня немного. Черные маги весьма искусно владеют методами пыток, которые не оставляют незаживающих ран. Однако моя грудь продолжала болеть — фантомной болью. Я принялся привычно ее растирать, после чего снова облокотился на подоконник и уставился на небо. Растущая луна отбрасывала на Лондон бледный свет, отражающийся от городских крыш.