Учебник юного волшебника

Отсутствие пропитания для солдат перед длительным переходом – вот то, что могло уничтожить на корню или существенно затруднить все предприятие. Однако у нас были закопаны припасы на всем протяжении пути. Предварительное планирование всех необходимых шагов давали возможность решить эту проблему. Впереди колонны шли вьючные животные с повозками. На них сидели солдаты и плели из нарванной травы новые легкие щиты. Тем, кому не повезло с умением плести, шли позади. По проторенной телегами дороге шел строй солдат, постепенно удаляясь от места своей последней стоянки. По сравнению с событиями утра, могу уверенно сказать: “в данный момент мы отделывались малой кровью”. Однако следы этой самой крови на траве оставались. Солдаты старались идти след в след – чтобы сразу видеть, у кого открываются порезы после утренней битвы.

Уже через тысячу с небольшим шагов, кровь на траве перестала оставаться. Идущие впереди солдаты нашли тех, кому не повезло с глубиной порезов – самые изрезанные перебрались в телеги. А я продолжал считать. Вот миновало три тысячи шагов. Пять тысяч. Так, шаг за шагом, отряд отмерял свои шаги. Десять тысяч шагов, я отсчитал где-то в полдень. Солдаты, идущие впереди меня, обратили мое внимание на то, что творилось позади меня. Я остановился, запомнив число шагов, которое мы уже прошли и посмотрел.

В небе… хотя нет, почему в небе? Над местом лагеря, от самой земли до голубой синевы небосвода, стоял столб облака неоднородного серого цвета. Цветовые компоненты, от облачного белого до мрачно-черного цвета ливневой тучи, перетекали друг в друга, образуя невероятный столб будто живого, облачного тумана. Если бы я увидел, даже на горизонте, облако таких расцветок, то мог бы пророчить ливень в ближайшее время во весь голос. А тут такое облако было прямо здесь, и казалось, протяни руку и она станет мокрой. Но нет! Не было даже намека на дождь. Ни запаха, ни ветерка. Только клубы воды, плескающиеся в воздухе непонятно как над местом, которое мы покидали. Я повернулся вслед колонне и продолжил считать шаги.

Когда солнце, в своем дневном стремлении к горизонту, прошло три четверти пути от края земли до края, я, миновав двадцать пятую тысячу шагов, отсчитал еще тринадцать и скомандовал поворот.

Каждый солдат знал свою задачу. Строй в момент разделился пополам и две половины слаженного военного организма начали свое движение на север и юг, постепенно загибаясь обратно к западу. Обоз с солдатами, умудрившимися получить в последнем сражении наибольшие повреждения, остался на месте. Сплоченные общей задачей и приказом ветераны, постепенно растягивались в цепочку по одному. Они давно уже не шагали в ногу, но привычный ритм шагов был одинаков и, казалось, что все они идут как одна большая сороконожка. Каждый из солдат был подпоясан пуками травы. И каждый солдат держал в руке обнаженный меч. Однако не совсем уж и обнаженный. Пук травы, нанизанный на острие, превращал каждый меч в факел. Все шло согласно плану.

Закрой глаза и слушай себя. Нет ничего в мире легче, чем понять, чего ты на самом деле хочешь. Но кто себя будет слушать?

Общее волнение, беспричинная суета и постоянная генерация все новых и новых предложений о том, что нужно делать дальше – вот мои впечатления о том утре. Мне же было трудно предложить, что либо, поскольку ничего еще не придумал, а размышления о том, что еще я могу сделать, очень сильно ослонялись тем неимоверным ожиданием чуда, которое легло на меня со стороны всего племени. Отдельное спасибо вождю, который отправил нескольких гоблинов перехватывать подходящих соплеменников и отправлять их подальше от лагеря людей. Но, до момента, когда число таких помощников достаточно подросло, вокруг места в кустах, где я сидел, успела собраться приличная толпа.

Гоблины совершенно не пытались прятаться. Если бы люди в тот момент не были заняты боем с сусликами, и послали бы хотя бы одного человека на ближайшую к нам возвышенность… Но, в итоге, Алексей, мучимый болью от посоха, превозмогая себя, поднялся с земли, вместе с теми женщинами, которые помогали ему, и забрал всех собравшихся. Он увел их подальше от лагеря людей. Рядом со мной осталось парочка мужчин, которые отсылали всех, кого пропустили перехватывающие, к остальному племени.

Я ломал голову над последующими своими действиями, гоблины постепенно стягивались в одно место. А в это время люди собрались и покинули лагерь. Все, кроме нескольких человек. Что привело всех в полное замешательство. Нет! Немного не так. Сначала, всеобщая радость привела в кусты жузгуна тех, кто сообщил мне об уходе противника. Потом я поднялся на пригорок посмотреть на это и сообщил племени, что оставшиеся люди, поголовно те, кто защищен амулетами. Так что, к концу дня всеобщий хаос, в нашем стане достиг апогея. Драться с людьми лицом к лицу было самоубийством, а делать что-либо еще, казалось, было невозможно.