Учение Коперника и религия: Из истории борьбы за научную истину в астрономии

Изобретение зрительной трубы, или телескопа, чрезвычайно расширило пределы физического зрения человека, и поэтому наука о небе сразу сделала такой скачок, какого ни разу не делала. При помощи этого оптического инструмента Галилей убедился в том, что «Луна не имеет гладкой полированной поверхности, но представляет неровности и возвышения подобно земной поверхности, покрыта огромными горами, глубокими пропастями и обрывами». Галилей даже определил высоту лунных гор на основании данных о длине их тени и таким образом показал, что Луна, подобно Земле, представляет собой темное тело, отражающее солнечный свет. Он обнаружил, что планеты имеют вид шаров, освещенных Солнцем, и при этом открыл, что планета Венера, в согласии с учением Коперника, принимает форму серпа и вообще, подобно Луне, видима в различных фазах. Из этого он совершенно правильно заключил, что планеты, как и Земля, представляют собой темные шары и что они, подобно Луне, светят лишь отраженным светом, полученным от Солнца.

Галилей также открыл четырех спутников Юпитера, которые обращаются вокруг этой планеты подобно тому, как Луна обращается вокруг Земли. Выходило, таким образом, что Юпитер гораздо «богаче» Земли: он имеет четыре луны и представляет как бы Солнечную систему в миниатюре, т. е. живое свидетельство правильности системы Коперника. Галилеем же (одновременно с другими астрономами) были открыты солнечные пятна, а также установлено, что они перемещаются, и это происходит вследствие вращения Солнца вокруг оси.

Наконец, Галилей обнаружил, что неподвижные звезды, в отличие от планет, остаются в зрительной трубе сверкающими точками, как чрезвычайно отдаленные солнца, обладающие самостоятельным светом. При этом он указал в «Звездном вестнике» на то, что зрительная труба свидетельствует о «существовании бесчисленного множества новых, невидимых до сих пор неподвижных звезд, далеко превосходящих численностью те, которые до настоящего времени могли быть усмотрены невооруженным глазом».

Это множество телескопических открытий привело к тому, что вопрос о правильности учения Коперника сделался центром научных споров. Галилей видел в своих открытиях блестящее доказательство истинности этого учения и яркое свидетельство провала «книжных философов», церковных «авторитетов», уверявших, что только «священное писание» и сочинения Аристотеля являются источником истины. В письме к принцу Чези в 1612 г. он гордо заявляет: «Я подозреваю, что астрономические открытия будут сигналом для похорон или, вернее, для страшного суда под ложной философией», т. е. над всей системой старых, освященных церковью взглядов на строение мира.

По своему мировоззрению Галилей был близок к Бруно и убежден в том, что планеты являются «землями», а звезды — «солнцами». Так, в 1626 г. в своей критике противника коперниканства Инголи он писал о звездах: «не будет ничего недопустимого, если мы примем, что все они по величине равны Солнцу, а некоторые еще и больше его; тогда, с разрешения вашего, что можем мы сказать без всякого преувеличения о тех величайших глубинах, в каких они должны находиться? Ибо неподвижные звезды, синьор Инголи, светятся их собственным светом… так что ничто не мешает нам называть и считать их солнцами».[33]

Наиболее невежественные, тупоумные представители обветшалых взглядов попросту отказывались смотреть в телескоп или объявляли все виденное Галилеем оптической иллюзией. Но были и такие, которые признали телескопические открытия Галилея, но старались «обезвредить» их, т. е. истолковать по-своему, — не в духе нового учения о мире. Так, иезуитская «Римская коллегия», являвшаяся влиятельным центром католической «науки», официально признала с некоторыми незначительными оговорками правильность открытий Галилея. Один из главарей римской инквизиции и цензуры иезуит кардинал Беллармин, по собственному признанию, «сам видел при помощи трубы некоторые очень удивительные вещи на Луне и на Венере». Однако у него не было все же полной уверенности в том, что увиденное им не оптический обман, и поэтому он 19 апреля 1611 г. официально обратился к астрономам «Римской коллегии» с вопросом, являются ли новые открытия Галилея «хорошо обоснованными или же только кажущимися и неистинными». И астрономы этой коллегии 24 апреля 1611 г. письменно ответили, что они в общем подтверждают то, что Галилей видел через трубу в мире неподвижных звезд, в Млечном пути, на Сатурне, Венере, Луне и Юпитере. При этом они совершенно обошли вопрос о значении этих открытий для подтверждения учения Коперника, тем более, что Беллармин и не поднимал вопроса о выводах из этих открытий. Они, конечно, считали для себя невозможным согласиться с мнением Галилея, что новые астрономические открытия, в особенности фазы Венеры, убедительно и наглядно говорят в пользу коперниковой системы мира.