Учение Коперника и религия: Из истории борьбы за научную истину в астрономии

После процесса Галилея некоторые противники коперниканства заняли такую позицию — они стали уверять, будто для человека не важно, кто прав: Птолемей или Коперник. Так, в 1651 г. один из таких противников Коперника Риччиоли, касаясь споров о системах мира, заявил: «Чем труднее объяснить движение звезд, тем более обнаруживается величие бога; природа человека возвышеннее природы Солнца; человеку, для которого все создано, безразлично — кружатся ли около него звезды, или нет». По существу это утверждение было неприемлемо как для церковников, так и для ученых, так как оно означало, что религия не связана с геоцентризмом и наука бессильна объяснить небесные явления.

Итак, объявление католической церковью учения о движении Земли ересью диктовалось главным образом стремлением церковников спасти геоцентризм как одну из немаловажных догм христианского вероучения.

Глава пятая. Отставка теологии в науке

1

В борьбе за коперниканство Галилей проявил себя искусным дипломатом, так как одной из форм его самозащиты было то, что он при всяком случае щедрой рукой рассыпал уверения в своей религиозной благонадежности, в своей преданности церкви и т. п. Отстаивая право науки на самостоятельное и беспрепятственное развитие, Галилей вместе с тем старался усыпить подозрения духовенства. Он уверял церковников, что в качестве католически мыслящего христианина он хочет лишь помочь церкви принять «справедливое и наилучшее решение» об ее отношении к учению Коперника. При этом он предложил способы «совмещения» или «примирения» науки и религии, но это, конечно, маневр, который, в конечном счете, преследовал одну и ту же цель — дать «отставку теологии» в науках о природе, освободить естествознание от религиозных пут.

Правда, было бы ошибочно утверждать, что Галилей был атеистом и последовательным материалистом, тем более, что до действительно антирелигиозного мировоззрения не дошли даже такие передовые мыслители, как Бруно, Кампанелла и другие. Но столь же ошибочно было бы думать, что Галилей был искренним католиком, ибо трудно себе представить, чтобы такой человек верил во все то, что сами папы римские называли «сказкой», хотя и весьма «выгодной» для них. Во всяком случае есть немало оснований признать, что Галилей весьма симпатизировал протестантизму и что его философские взгляды были очень близки к мировоззрению Бруно, т. е. пантеизму, который в то время имел прогрессивный характер, так как он был ступенью по пути материалистического мировоззрения.

Добиваясь свободы научного исследования, Галилей доказывал церковникам, что поспешное решение вопроса об учении Коперника должно поставить церковь в весьма неприятное положение, потому что запретить учение Коперника — значит запретить астрономию, а это скомпрометирует католическую церковь в глазах всех тех, кто знает, что календарная реформа проведена католиками на основе работы Коперника. Однако не только лютые противники Галилея, но и наиболее расположенные к нему церковники неоднократно указывали ему на явную несовместимость христианского вероучения с учением Коперника.

В начале Галилей, который был хорошо знаком с судьбой Джордано Бруно, всячески избегал выступать на почве богословия, но в конце концов он вынужден был реагировать на многочисленные прямые предупреждения своих врагов и друзей об опасности новой системы мира для христианского и всякого другого религиозного мировоззрения. Вот почему, отстаивая права науки, он вместе с тем вынужден был сделать попытку «согласования» учения Коперника со священным писанием. С этой целью Галилей попробовал также укрыться под сенью учения о двойственной истине, согласно которому наука и религия, философия и теология могут сосуществовать даже в том случае, если они утверждают противоположные вещи, так как у них нет якобы общей почвы.

Это учение, наложившее свой отпечаток на развитие научной и философской мысли, появилось в средние века. Под влиянием роста рынков и денежных богатств, ускорения темпа жизни, частичного распада натурально-хозяйственных связей и усиления роли ремесленно-торговых слоев произошло изменение идеологии господствующих классов, которое привело к возникновению схоластики — «школьной науки» (от «схола» — школа). Последняя стояла на почве католицизма и ставила своей задачей дать рациональное обоснование религиозных догматов, превратить предмет веры в предмет знания, подкрепить авторитет религии разумными доводами и, таким образом, превратить научную и философскую мысль в «служанку богословия». Несмотря на свои благочестивые намерения, схоластика все же в известной мере подняла авторитет разума, а вследствие этого приобрела противоречивый характер: сама того не желая, она поколебала монопольный ранее авторитет религии, указав на ряд случаев несовместимости веры и разума. Вследствие этого в XIII―XIV вв. схоласты стали различать две истины — истину по разуму и истину по католической вере — и допускали, что в случае расхождения этих истин следует подчинить себя вере.