Учение о боговдохновенности. Мартин Лютер и его место в экуменической проблеме боговдохновенности

Ведь Писание говорит, что царство Христа за пределами чувства, поэтому о нем надо судить вопреки нашему чувству, ведь наше сокровище и наше сердце должно быть в мире и определенности жизни, ведь оно должно быть со Христом на небесах. И это — та радость, о которой здесь оно говорит, ощущение которой у нас есть тогда, когда мы верим.[90]

Лютеровская концепция экстатической веры основана на христологии. Распятый Иисус Христос был первой экстатической личностью. Его агония на кресте — это топологическая модель веры, в которой верующий полностью зависит от милости Божьей. Сораспятый с Христом, он «висит между небом и землей». Эта экстатическая вера является чудом Святого Духа и «самым чистым озарением сознания»:

Это исступление разума в несобственном смысле объясняется, как вздох души Христовой, скорее, однако, как то исступление, находясь в котором, согласно Иларию (кн. 9), он на пределе страдания воскликнул: «Что же Ты оставил меня?» — и это значит быть брошенным Богом, а иносказательно это означает, что всякий, кто простирается и унижается перед Богом, тот более слышим. Однако этого никто не делает, кроме как в исступлении разума, то есть в чистейшем просветлении разума…[91]

Модель экстатической веры как истинного восприятия божественных откровений и обетований благодати является истинной структурой всей веры. По мнению Лютера, такая модель имеет отношение ко всем верующим. Однако в отношении пророческой боговдохновенности экстатическая вера обладает особым значением — как модель глубокого переживания встречи с Богом. В отношении верующих такая экстатическая вера и спасительная инспирация находятся в зависимости друг от друга.

5. Уникальное служение пророков и апостолов в возникновении Писания

5.1. Единство и накопление содержания боговдохновенности

Тот факт, что пророки переживают встречу с Богом и получают божественное послание, связан с непрерывной историей божественного откровения. Традиция непрерывного богодухновенного восприятия божественного обетования происходит со времен Адама. Пророки и апостолы восприняли то, что было сказано Богом прежде. Божественное послание содержится в пророческих Писаниях. Лютер называл то откровение, которое было получено прежде, Словом Божьим. Именно это Слово Божье является основанием для новых пророческих откровений.

У Лютера была теория накопления: все новые послания должны находиться в полном соответствии, то есть по analogia fidei, с тем, что было выражено прежде как Слово Божье и сохранилось в пророческих книгах. Таким образом, теория накопления предполагает концепцию scriptura, которая сохраняет и передает содержание прошлых откровений.

Для Лютера божественное откровение in nuce уже присутствует у Моисея, в том числе в книге Бытия. Лютер называл книгу Бытия наделенной авторитетом Святого Духа, следовательно, она является источником мудрости для всех пророков и апостолов:

Ведь поскольку Моисей — это источник, из которого благодеянием Святого Духа святые пророки, а также апостолы черпали божественную мудрость, то мы не можем лучше или правильнее устроить наше дело, чем если мы также приведем учеников к этому источнику и по мере сил и в виде нашего дара покажем семена божественной мудрости, которые с помощью Моисея так рассеял Святой Дух, что никакой рассудок, никакая сила человеческого разума, покинутого Святым Духом, не может увидеть или понять их.[92]