Ученик афериста (СИ)

— Два ящика Dom Pérignon девяносто восьмого года. Сто пятьдесят три тысячи долларов. Камила, ты больная? Сто пятьдесят три тысячи долларов на шампанское? Глянь, у Финнеаса сейчас сердечный приступ случится, бутылка шампанского стоит дороже, чем он, разобранный на органы.

Камила прищурила темные глаза, а парень, лежавший под ней, явно чувствовал себя очень не комфортно.

— Мы нашли один ящик, — протянул я. — То есть, ящик вы уже выжрали. Превосходно. Итак, читаем дальше. Купальник женский, одна штука, тридцать две тысячи долларов.

Я критически осмотрел белый верх купальника, валяющийся в песке.

— Твои сиськи стоят дороже золотых запасов страны, — заключил я, поправив смятый уголок листа. — Идем дальше. Так, ну траты на еду… допустим, хотя я не понимаю, что можно нажрать на двенадцать тысяч. Без шампанского. И, наконец, мой любимый пункт — покупка автомобиля премиум-класса, «Мазерати Гран Кабрио» за… я даже не буду озвучивать.

— Это мои деньги, — бросила Камила, потянувшись за верхом купальника.

— Пока ты сидишь на шее своего отца, это не твои деньги, — заключил я. — А это, я так полагаю, под тобой лежит счастливый обладатель «Мазерати Гран Кабрио» и будущий зять дона Сантана?

Камила продемонстрировала мне наманикюренный средний палец. Парень под ней нервно сглотнул.

Я повернулся к телохранителям.

— Бухлишко — забрать, машину — вернуть, Камилу — домой, парня — на тот свет.

И, подняв рывком Камилу за локоть, впрочем, не очень переживающую за неутешительный исход своего любовника, я толкнул ее одному из телохранителей.

— Пожалуйста, — лепетал парень, пятясь в воду. — Пожалуйста, не надо…

Не обернувшись на выстрел, я подхватил со стола тарелку с шоколадными кубиками.

— Финн, — гаркнул я. — Домой.

Оставив тело незадачливого любовника окрашивать песок под собой в алый цвет, Финн забрался на борт и взял с тарелки кубиками черного шоколада.

Камила, уже одетая в белую рубашку одного из телохранителей, стояла на палубе, гневно скрипя зубами.

— Какого хуя ты снова врываешься и портишь мне отдых? — прорычала она, вцепившись в бортовое ограждение.

— Папа тебя любит, а ты его бесишь, — произнес я, закурив. — Ты понимаешь, Силиконовая Долина, что за пять дней просадила бюджет страны, если фигурально выражаться?

— Это мои деньги.

— Из этих денег мне платят зарплату, а я не буду отдавать часть своего жалования в фонд твоих любовников, — сверкнул глазами я.

— Ты никто в нашем доме.

— Ошибаешься, я советник дона Сантана, — улыбнулся я. — И если ты думаешь, что я не смогу поставить на место тебя, то ты очень сильно ошибаешься.

Камила скривила пухлые губы.

— Я все расскажу отцу.

— Это я все расскажу твоему отцу, — пообещал я. — Зайди в каюту и чтоб я тебя не видел до прибытия домой.

— Да ты…

— Я сейчас разобью тебе хлебало и сброшу за борт, а все на яхте подтвердят, что это было дело рук твоего покойного ухажера, — прошипел я, намотав на кулак длинные волосы Камилы Сантана. — Папа отправит тебя в монастырь и хрена с два ты получишь картель.

Камила задохнулась в возмущении.

— Алонсо, проводи сеньориту Сантана, — бросил я телохранителю девушки, который тут же взял ее за локоть.

Обессиленно вздохнув, я наклонился чуть вперед и опустил локти на ограждение палубы. Красноватый закат нагонял сонливость, тут уж не до наслаждения морскими пейзажами.

Бесшумными шагами ко мне приблизился Финн и протянул откупоренную бутылку неприлично дорогого шампанского, конфискованную у богатенькой дуры.

— Карпаччо только не ешьте, — посоветовал я, поняв, что телохранители доедают дорогую еду. — Оно уже пованивает.

— Что такое карпаччо?

— Вон та хрень, обсиженная мухами, — пояснил я, сделав глоток прямо с горла. — Господи, какая гадость.

Вручив Финну бутылку, я снова взглянул на морскую гладь.

— Как же я устал, — признался я, потерев щеку. — В перестрелках хоть адреналин какой-никакой.

— Какой адреналин? — фыркнул Финн. — Ты за моей спиной отсиживаешься.

— Заткнись, Финн. Я генерирую стратегию перестрелки, — отмахнулся я. — И вообще, ты имеешь дело только с оружием, тебе не понять, каково это нянчится с избалованными уродцами, которые не ценят ничего из того, что ты делаешь для них.

Финн стянул дреды в хвост на затылке и потупил взгляд.

— Ну, вообще-то, понять…

Я повернулся к нему и сощурил глаза.

— Ты на что это намекаешь, Новый Орлеан?

Финн заморгал и отмахнулся.

— Да ну тебя, — буркнул я, снова взглянув на горизонт.

Дорога обратно показалась раза в два короче, чем была на самом деле, может, потому что с чувством выполненного долга я спешил упасть в кровать.

К вилле мы подъехали молча.

Обиженная на весь мир Камила все еще куталась в мужскую рубашку и, вздернув нос, смотрела в окно. Я сидел на переднем сидении, в полусне, постукивая пальцами по колену. Наконец, когда машина остановилась, я ступил на тротуарную плитку и не успел даже подумать о хозяине дома, перед которым нужно было отчитаться, как увидел Диего Сантана на террасе.

— Альдо, ангел мой, подожди минуту, — произнес мафиози, поднявшись с плетенного кресла.