Ученик афериста (СИ)

Уход за магическими существами в Ж.А.Б.А. я не сдавал, по ходу, единственным учеником, сдававшим этот предмет была Доминик, поэтому познания по данной дисциплине у меня были весьма скромными, тем более, что преподаватель проводил занятия совершенно не сверяясь со школьной программой и самим учебником. Но, признаюсь, читать было интересно, я лежал на кровати, в окружении мелкого хлама из запасов Наземникуса и самокруток с коноплей, и увлеченно читал страницы, помеченные закладками, совсем забыв о том, что Доминик дома, и вполне может войти в комнату.

Зачем Наземникус пометил некоторые страницы, я не знал. Закладка в параграфе о свойствах драконьей чешуи, особо меня не заинтересовала, как и на страницах, где говорилось о корнуэльских пикси, но я, не знаю почему, все же читал.

«…совершенно безмозглы, пикси не могут управлять своими действиями, подчиняясь лишь озорному желанию сеять хаос. Особо опасны в количестве от двадцати взрослых особей (см. стр. 259, «Случай с Димфной Фармейдж») «…

Я попытался разобрать какие-то пометки Наземникуса на свободном от печати месте, но уж слишком его почерк был неразборчивым. Единственное предложение, которое было написано печатными буквами, я все же разобрал.

«СТУДЕНТ, НЕ ТРОГАЙ ШКАТУЛКУ!»

Я и не собирался, прекрасно зная, что добра от краденых вещей ждать не следует. Бросив книге кусок сырой курятины (увлекательное зрелище, как челюсти «Чудовищной Книги о Чудовищах» раздирают мясо, которое потом исчезает невесть куда, а сама книга издает блаженное урчание), я хотел было перевернуть страницу, как услышал приглушенные голоса на первом этаже.

Скорпиус где-то шатался, а Доминик, насколько я знаю, сама с собой не разговаривала, поэтому, единственное, что пришло мне в голову, это явление Наземникуса за своим хламом и его встреча в гостиной с самой Доминик.

Это был бы провал. Захлопнув недовольно буркнувшую книгу, я распахнул дверь и вышел в коридор.

— Собирай вещи и идем домой, — низкий мужской голос явно не принадлежал Наземникусу.

— Идем? То есть, со мной пойдешь, после того, как тебя не было все эти годы? — парировала Доминик.

Даже не видя лиц спорящих, я уже знал, кто был гостем на Шафтсбери-авеню. Прокравшись к лестнице, я свесился через перила и взглянул на картину, разворачивающуюся на кухне.

— Если нужно будет вернуться домой для того, чтоб ты ушла отсюда — я вернусь, — строго сказал Луи, нависнув над сестрой грозной тучей. — Ты не знаешь, куда влезла.

— А ты знаешь? — прошипела Доминик, стиснув спинку стула. — Я счастлива, ты можешь это понять или нет?

— С кем ты счастлива, дура? С богатеньким наркоманом, который ни черта в этой жизни не может, кроме как ширяться по подворотням?

«Луи, ты зришь в корень» — подумал я.

— Он не наркоман, — не сдавалась Доминик.

— Я врач, что я наркомана от нормального не отличу?

Ну, про врача Луи маленько придраматизировал, он пока только учился, и, судя по тому, как то и дело пропадал невесть куда, учился не в ряде отличников, но, в целом, определенный смысл в его словах был мне ясен.

Близнецы на моей памяти не ссорились никогда. Их отношения и близко не напоминали то, что происходило в моей, нормальной семье, когда мы с Джеймсом постоянно находились в стадии холодной войны за все, что только можно, а на Лили вообще внимания не обращали. Видимо, Луи действительно больше всего на свете любил сестру, если согласился вернуться домой, если Доминик покинет Шафтсбери-авеню.

Еще я знал, что и Доминик больше всего на свете любит брата. И понимал, что если Луи опустится до того, что поставит ультиматум «или я, или Малфой», выберет она отнюдь не Скорпиуса.

— Ты ничего не знаешь, — произнесла Доминик, глядя брату в глаза. — Откуда тебе знать, если тебя не было рядом?

— Я не от хорошей жизни ушел, — прорычал Луи. — Ты знаешь, что без причины я бы не оставил тебя в Хогвартсе одну.

— Не оставил меня? То есть о родителях ты не подумал? И не думаешь сейчас, зато решаешь, как мне жить.

Луи, словно спиной почувствовав мой взгляд, обернулся.

— Привет, — махнул рукой я и спустился вниз, сделав вид, что мне нужно забрать какую-то вещицу из гостиной.

Луи очень внимательно наблюдал за мной, прекрасно поняв, что мне вряд ли понадобилась какая-либо из накиданных на комод безделушек. Я открыл верхний ящик и принялся тянуть время, показывая близнецам, что действительно что-то ищу.

— Собирай вещи, — спокойно повторил Луи.

Нашарив рукой нефритовую шкатулку, обмотанную изолентой, я узнал в ней одну из вещей Наземникуса, которую перепрятывал накануне и, вспомнив нацарапанные в книге о чудовищах слова «СТУДЕНТ, НЕ ТРОГАЙ ШКАТУЛКУ!», закусил губу и сдернул изоленту. Ситуация требовала хоть какого-нибудь вмешательства, хоть чего-нибудь, что отвлекло бы от неминуемого краха молодой семьи, проживающей на Шафтсбери-авеню, и я, на свой страх и риск, открыл шкатулку, понятия не имея, что там: страшное проклятие, залежи галлеонов, запихнутые Заклятием Незримого Расширения, кролики, змеи или что похуже.