Читаем Ученик афериста (СИ) полностью

Словно дурное предзнаменование с высокой прической, на пороге дома, спустя несколько часов после нашего подъема, появилась Рита Скитер, широко улыбаясь и сжимая руками блюдо с неким яством, накрытым фольгой.

— Доброе утро! — объявила Рита, перешагнув через порог.

Я вскинул брови, впустив ее в дом.

Во-первых, само появление Риты ну вот просто так, не предвещало ничего хорошего.

Во-вторых, что самое главное, доверия не вызывало принесенное блюдо в фольге: готовила репортерша отвратительно, а сам факт неожиданной щедрости и внимания напрягал еще больше.

— Я пришла забрать некоторые свои вещи, — ответила Рита, вручив мне блюдо.

— Если это на втором этаже, то, может быть, мы это еще не сожгли, — сухо ответил я, прикидывая, сразу выкинуть еду или тактично потерпеть, пока гостья не уйдет.

Цокая каблуками, Рита вошла в гостиную и ахнула.

— И ты здесь, дорогой!

Финн, беливший потолок, не слезая со стремянки, вскинул брови и закусил тлеющую во рту сигарету.

— Ты кто? — буркнул он.

Рита закусила напомаженную губу и метнула в него шальной взгляд.

Я чуть блюдо не выронил.

— У нас ремонт, идите нахуй, — огрызнулся Финн, спустившись со стремянки.

Но Рита как не слышала, сверля Финна взглядом сквозь стекла своих очков.

Я наблюдал, как этот новоорлеанский Аполлон, вытирает кухонным полотенцем побелку с рельефного живота, и меня осенил священный ужас.

Грубый, необразованный, курящий беспредельщик — точная копия Наземникуса Флэтчера.

Рита — вдова Флэтчера.

Финн отныне сказочно богат.

Рита вдруг принесла нам еду.

— Финн, оденься, — гаркнул я. — Где твои манеры? К нам пришла старая шаболда!

Финн редко со мной спорил, поэтому послушно направился на второй этаж.

Я дружелюбно улыбнулся Рите.

— Сын Наземникуса, — сказал я. — Такая же сволочь.

— С его смазливым личиком это совершенно нормально.

Насколько плохое нужно иметь зрение, чтоб назвать небритое лицо Финна смазливым, я не стал задумываться, лишь прищурился.

— Ты правда надеешься, что твое престарелое тело соблазнит его и ты в очередной раз станешь богатой женой?

— Не завидуй моему шарму, Поттер, — произнесла Рита.

Я облокотился на дверной косяк и усмехнулся.

— Могу открыть тебе один секрет, — шепнул я. — Касается плана по затаскиванию Финна в твою спальню.

— С чего тебе мне помогать?

— Хочу десять галлеонов, — улыбнулся я, протянув ладонь.

— Грабеж, — буркнула Рита, но все же полезла в сумочку за кошельком.

На ладонь мою опустились золотые монеты.

— Он гей, — раскрыл секрет я, сжав руку до того, как Рита догадалась сгрести галлеоны обратно.

Лицо репортерши посерело.

— Ты врешь.

— Мое дело сказать. Ну, ты можешь проверить. Но лично я сомневаюсь, что твое старая тушка смоет с него всю голубизну.

— Верни деньги.

— И не подумаю. Это моральная компенсация за то, что ты чуть не надругалась над Финном.

Оскорбленная Рита Скитер, демонстративно схватила принесенное блюдо и вышла из дома, хлопнув дверью.

— Не ломай двери, старая нимфоманка! — крикнул я, высунувшись из окна. — И передай вшивым родственникам Флэтчера, что если кто-то еще собирается лечь под Финна ради наследства — пусть встанут в очередь за мной!

— Че? — протянул Финн, чуть не споткнувшись на лестнице.

— Фигура речи, — поспешил пояснить я, закрыв окно. — Давай, за ремонт.

Впрочем, ремонт мы не закончили до сих пор, потому как атташе Сильвия, явившись за нами через пару дней, принесла нехорошую весть о том, что нас ждет командировка.

*

Командировка выдалась в США, а именно в город Фресно, штат Калифорния. Задача была простой: сопровождать фуру с товаром картеля и проследить за тем, чтоб этот товар начал продаваться.

Такие дела я прокручивал не в первый раз, побывав таким образом, практически во всех странах Латинской Америки, а когда же выдалась возможность поколесить еще и по США, я несказанно обрадовался.

Но я был разочарован, когда на экскурсии времени не оказалось, а город Фресно оказался бедным на достопримечательности, но богатым на бездомных, грабителей и хулиганов. Впрочем, работа есть работа, я приехал не по скверам ходить и не по музеям прогуливаться.

Неприятность, святой отец, случилась в тот момент, когда мы оказались обмануты заказчиком партии наркотиков: полицейские устроили засаду, в результате которой мы потеряли фуру и получили срок.

Я, Альбус Северус Поттер, получил срок за наркотики!

Честно, я бы рад вам во всех подробностях рассказать о том, как проходила операция, о том, как нас задержали, о том, как проходил быстрый суд, о том, как я надеялся, что нас просто депортируют… но я от ужаса не помню подробностей.

Знаете, бывает такое, когда от страха отшибает все эмоции, тело словно парализует и ты просто хлопаешь глазами, выглядя как придурок.

Я боялся тюрьмы: во-первых, это ниже моего достоинства, сидеть в камере, а, во-вторых, фильмы, книги и рассказы Финна сформировали в моей голове образ тюрьмы. И вот я, сжимая дрожащими руками сложенную оранжевую робу, стою в светло-зеленом коридоре перед надзирателем и судорожно дышу.

Это притом, что вопреки всем стереотипам ко мне служащие тюрьмы относились хорошо. Никаких избиений, унижений.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Проза