Ученик Хранителя Cнов

Эрни сыграл пьесу пятый раз подряд. Кисть руки и подушечки пальцев сильно ныли, шея и левая нога занемели, под левой лопаткой больно тянуло.

Пожалуй, это лучшее, на что он способен сегодня. Возможно, завтра он продвинется в точности ритма и качестве звука ещё немного, и к следующей встрече с учителем музыки, намеченной на вторник, будет заметен прогресс в работе над концертной пьесой.

Эрни протер инструмент и вспотевшие ладони, убрал лютню в футляр, и ноты — в папку.

Том повернул громоздкий ключ в старом замке, дверца, ведущая в кладовку, шумно бухнула о стену, скрипнув. Том, пыхтя, проползал сквозь проем.

Через минуту он уже появился обратно, держа под мышкой рулон прозрачной клеёнки.

Том отмотал немного клеёнки и вручил её край Эрни.

— Давай-ка накроем кровать и пол здесь.

Дверь в кладовку, однако, он оставил открытой. Это определенно означало, что он собирается отправиться туда снова. Впрочем, Том, как обычно, объяснил всё сам, не дожидаясь расспросов Эрни.

— Будем преображать это чудовище, чтобы отправить его туда, откуда он приехал, — сообщил он, отрезая клеёнку канцелярским ножом, лёгким поворотом головы указывая на танк.

Теперь он снова скрылся в кладовке и минут с десять что-то пересыпал и мешал.

Эрни успел выпить чай, поскользнуться на клеенке, пролить на неё чай и вытереть её.

Том осторожно проталкивал сквозь «лаз» старый металлический таз, почти до верха заполненный порошком трудно определимого цвета. Порошок на вид был очень лёгким, как пудра или пыль. Казалось, одно неосторожное движение, один лёгкий импульс, и он взмоет вверх, рассеявшись по всей комнате.

От таза с порошком пахло фиалками, болотной тиной, глиной, корицей и какими-то травами, названий которых Эрни не знал.

Том был в плотных тряпичных перчатках, в каких обычно женщины почтенного возраста ухаживают за цветами, растущими в их палисадниках, поверх которых он надел тонкие прозрачные перчатки, перчатки из толстой резины он протянул Эрни.

В тазу с порошком, на вершине «горки» лежало жёлтое пластмассовое ведёрко со стершимся розовым рисунком на боку. Ручка ведёрка с одной стороны была оторвана. Возможно, это ведёрко примерно одного возраста с Даной, теперь взрослой дочкой Тома.

— Постарайся не рассыпать это, пожалуйста, я пойду готовить туман, можешь пока выпить чай или какао, я там тосты поджарил.

Эрни положил в микроволновку пару тостов, намазав их маслом и медом и поставил чайник. Чайник выплюнул несколько капель воды из носика, вздрогнул, дребезжа громоздкой крышкой, и громко зашумел, нагреваясь. Солнце притаилось за лесом, подсветив розовым теплые майские сумерки. В дверь, ведущую в лес, настойчиво постучали.

Эрни и не заметил, что Мистер По пропустил обед, и теперь, наверняка, потребует накормить его как минимум всем, что есть, а то и ещё чем-нибудь.

Мистер По, влетев в дом, нетерпеливо вытер лапы о коврик и сразу отправился за стол, на своё законное место.

— У нас нутовый суп и картошка с грибами, идёт?

— Суп! Картошка! Хлеб! Сыр! Яблоко!.. Омлет!!!

— Ясно, я всё понял: ты голоден как волк.

Эрни пришлось заткнуть уши, потому что Мистер По завыл как настоящий волк на полную луну.

Послышался глухой звук удара и Том снова тихо произнес слово, которое не произносил обычно — видимо, ударился он очень больно.

— Что за сирена, что случилось? — простонал он, потирая ушибленные затылок и поясницу. Возле его левой ноги, рядом с тазиком, стояло ведро с туманом.

Мистер По безмятежно уплетал хлеб и сыр, Эрни подогревал для него суп и картошку с грибами. Чайник снова «бухтел», нагреваясь.

— Всё в порядке, просто Мистер По, как и я, немного проголодался, — дипломатично ответил Эрни, доставая из микроволновки подогревшиеся тосты.

— Дать тебе бутылку со льдом? — предложил Эрни, потому что Том всё ещё морщился, держась за затылок.

— Давай, пожалуй.

Том заковылял было по клеенке к кровати, в обход танка, но поскользнувшись, оступился, и задел ногой таз с порошком.

Немного порошка взмыло в воздух и осело на клеёнку и тапок Тома. Пол вокруг ступни Тома превратился в жидкий бетон, на ноге Тома вместо тапка вдруг «вырос» каменный ботинок, ботинок превратился в сапог, затем экзоскелет из камня дорос до бедра. Эрни в ужасе наблюдал за этим превращением, понятия не имея, что предпринять, чтобы помочь Тому.

Однако Том, с гибкостью опытного йога, не сгибая окаменевшей ноги, быстро нагнулся и зачерпнул рукой порошок из таза. Он рассеял порошок над своей каменной ногой, тихо бормоча что-то малопонятное. Эрни было подумал, что он снова ругается, но, прислушавшись, узнал язык друидов. Камень и «бетон» превратились в песок. Том присел на кровать, потирая левую коленку, вытряхивая песок из тапка в форме мыши.

Эрни подошёл к Тому и осторожно прислонил бутылку со льдом к его ушибленному затылку. Том растирал колено и бедро левой ноги.

— Ох, Эрни, что бы я без тебя делал.

— Прыгал бы на одной ноге до холодильника. Я-то знаю, каким ты бываешь резвым.

В дверь позвонили.

— Кто бы это мог быть без приглашения в такое время…

Был вечер воскресенья, конец мая, на улице уже стемнело.