Ученик поневоле

– Мне сказали, что ты здесь, – сощурившись, холодно посмотрел он на Виолу. – Это правда, что ты видела легендарное чудище Леса?

Виола задрала нос.

– Да.

– Меньшего я от своих учеников и не ожидал бы.

Виола напряглась.

– Я не ваша ученица. Я ученица Руны Расгар.

Лицо Сирила скривилось в смеси шока и отвращения.

– Ты шутишь! Если бы ты знала, что Руна…

– Я знаю, что вы ненавидите друг друга больше всего на свете. И именно поэтому, думаю, она станет мне отличным мастером. – Виола с волнением покосилась на Тэджа и Баркли. – Я не заслуживала, чтобы вы меня прогоняли. И вы не заслуживаете, чтобы я к вам вернулась.

Взгляд Сирила скользнул по Тэджу и зацепился за растрепённые волосы и грязную одежду Баркли.

– А ты кто? – прорычал он.

– Я тоже ученик Руны.

Это было не то же самое, что быть учеником мастера Пилцманна. Это было намного лучше, потому что Баркли не хотелось быть как все остальные в Занудшире. Он хотел быть самим собой.

– Мы все её ученики, – добавил Тэдж. – Так вы отпустите её или как?

Лицо Эрхарта побагровело. Он явно хотел продолжить спор, но не при стольких свидетелях.

– Хорошо. Властью, данной мне, я освобождаю Руну Расгар как невиновную. – Поморщившись, он вздохнул. – И с этого момента все законы Сикомора будут снова соблюдаться, чтобы Сорен и подобные ему больше не смогли наживаться на других. Его ждёт суд, после которого он ответит за все свои преступления.

* * *

Двадцать минут спустя Руна Расгар и трое её учеников уже сидели за столиком в «Железном дереве» с кувшином грушёвки, и она пересказала, что произошло во время их отсутствия.

– Сирил примчался сразу же, готовый свидетельствовать против меня. Его не смутило, что он сам не видел, как всё было. Собственно, как и я. Когда Сорен повёл Конли к месту его гибели – заодно едва не погубив тебя, Тэдж, – я была на берегу. А Сирил – вообще в Горах! Потому что мы всегда тщательно следим за тем, чтобы ни в коем случае где-нибудь не пересечься.

– Почему вы так сильно друг друга ненавидите? – спросила Виола.

Руна навесила на лицо приветливую и откровенно фальшивую улыбку.

– Почему люди друг друга ненавидят?

На взгляд Баркли, ответ был очевиден: потому что кто-то другому что-то сделал. Но по выражению лица Руны ему стало ясно, что отвечать всерьёз она была не намерена.

– Я вот что хочу сказать… – продолжила она, резко посерьёзнев. – Как вам известно, я работаю чудологом-стражем. Моя задача – оберегать и трудиться на благо тех, кому чудища могут навредить, и неважно, поблагодарят меня за это или нет. Это опасная, но важная работа. И как страж я невероятно горжусь тем, чего вы трое добились в день середины зимы.

Ребята разом зарделись.

– М-мы просто сделали, как было правильно, – неловко ответил Баркли.

– Вот именно. При том что ты пришёл из мест, где правят совсем другие порядки, и наш образ жизни должен казаться тебе совершенно чужим. Но если бы жители Занудшира узнали, на что ты пошёл ради них, думаю, они были бы благодарны и тебе, и твоему чудищу. В конце концов, их защищают не только вонючие амулеты и колючие стены. Но и люди вроде тебя.

Баркли было ужасно приятно это слышать.

Руна повернулась к Тэджу:

– Твой отец был безрассуден и совершил множество ошибок, но он бы страшно тобой гордился. Я в этом совершенно уверена.

Тэдж на какое-то время словно присосался к своей кружке.

– А ты, – обратилась Руна к Виоле. – Мы с твоим отцом больше не ладим. Но ты это и так знаешь, верно?

Виола кивнула.

– В любом случае для меня будет честью работать с тобой, особенно учитывая, как быстро и как многому тебе удалось его научить, – она кивнула на Баркли. – У меня никогда не было учеников, и, признаться, я немного беспокоюсь, что ты бы на моём месте справилась куда лучше.

– Я… я… – забормотала Виола. – Я так не думаю.

– Наконец, ты, – снова повернулась Руна к Баркли. – Знаешь, у меня и в мыслях не было, что ты приложишь столько усердия и так долго продержишься в Отборе. Ты от природы талантлив во всём или это у тебя привычка такая – собираться и выкладываться на все сто, когда это нужно, потому что по-другому нельзя?

Баркли покраснел.

– Я, ну, почти всю жизнь был сиротой. Мне пришлось многому учиться. И я не талантлив во всём. Я постоянно нарушаю правила…

– Да, я определённо погорячилась, сказав «во всём». Лгун из тебя никудышный. – Руна вздохнула. – Первое, чему я научу вас всех, это принимать комплименты. Совсем не обязательно завешивать себя с ног до головы почётными медалями и хвастаться ими, как наш дорогой Рассветный Рог, но каждый вправе гордиться хорошо сделанной работой. Вы все огромные молодцы.

Виола встретилась взглядом с Баркли и ослепительно улыбнулась. Тэдж, растерявший половину своей обычной ворчливости, посмотрел на него почти что примиряюще. Баркли осознал, что его давняя мечта наконец сбылась: он стал своим, нашёл людей, близких по духу. Ценящих его таким, какой он есть.

Руна взмахом руки попросила у хозяйки гостиницы ещё один кувшин грушёвки. Когда все наполнили кружки, она предложила тост: