Ученик поневоле

Осознание этого оставило в душе Баркли зияющую пустоту. Ненависть к Гравальдору, чудищам и чудологам рассеялась, и отпускать её было больно. Он так долго за неё цеплялся, как и за воспоминания о родителях. Но винить в чём-то Гравальдора было то же самое, что смотреть на гору и винить её в оползне. По сути, Баркли всю жизнь проклинал руины, вместо того чтобы начать возводить на них что-то новое.

Сорен стоял опасно близко к Гравальдору, окружённый ишволном, кугарой и другими чудищами, незнакомыми Баркли. Сорен не зря называл себя коллекционером – Баркли насчитал как минимум дюжину чудищ. Как ему удавалось контролировать такую силу?

Высвеченный вспышкой, Сорен резко развернулся и, встретившись глазами с Баркли, угрожающе сощурился. Но предпринять ничего не успел: Гравальдор взревел и стукнул лапой так, что земля заходила ходуном.

Тэдж первым бросился к Сорену, но того обступили чудища. На этих птиц и зверей было больно смотреть: одни выглядели наполовину разложившимися, другие были все в грязи и слизи.

– Больше ты этого не сделаешь! – закричал Тэдж. – Я тебе не позволю!

Сорен его проигнорировал и сделал знак ишволну и кугаре.

Гравальдор заревел, и Баркли осенило, что он не пытался никого напугать – ему самому было страшно! Чудища Сорена могли заставить тебя видеть, чувствовать и слышать то, чего нет. Неудивительно, что он решил взять себе в ученики Абеля и Этель со схожими способностями.

– Сдавайся, Гравальдор! – закричал Сорен. – Подчинись зову метки!

Гравальдор, не видя, взмахнул лапой и каким-то образом умудрился попасть по Сорену. Тот отлетел на несколько ярдов в сторону и рухнул на спину. Виола завизжала, и свет Митзи опасно замигал.

Гравальдор сорвался с места. Чудища, окружившие Тэджа, бросились врассыпную, но он застыл на месте, как парализованный.

– Тэдж! – заорал Баркли. – Тэдж, беги!

Но тот будто не слышал и продолжал стоять, не шевелясь.

Гравальдор открыл пасть.

Баркли рванулся к Тэджу и сбил его с ног. Вместе они откатились к валуну.

В следующую секунду Гравальдор наступил на него, с лёгкостью раскрошив камень, наклонился и заревел во всю мощь, так что земля под мальчиками вмялась. Баркли зажал руками уши, практически уверенный, что сейчас его череп разлетится на кусочки.

Митзи выстрелила лучом света прямо в лоб Гравальдора. Тот взревел и попятился, давая шанс оглушённым Баркли и Тэджу подняться.

Все чудища Сорена исчезли. Когти Гравальдора рассекли ему спину, превратив рубашку в кровавые лохмотья. Кожу мужчины покрывали извивающиеся метки, но не золотые, как у Баркли, а темнеющие прямо на глазах.

Сорен неуклюже поднялся. Его спина неестественно выгнулась, а сам он словно за секунду стал выше на несколько футов. Руки заросли неровными пучками шерсти, лицо частично покрыла чешуя. Под его истошный вопль изо лба мужчины полез рог, а от рваной раны по щеке побежала струйка крови.

Виола схватила Баркли за руку и помогла выбраться из ямы с каменной крошкой.

– Что с ним такое? – в ужасе спросил он.

– Помнишь все те занудширские страшилки о чудологах, которых съели их собственные чудища, и о чудищах, нападающих на города? Когда чудолог теряет контроль над силами своих чудищ, их связь рвётся, и его поглощает магия. Чудища в тех страшилках на самом деле не съедали своих чудологов. Это сами чудологи оборачивались монстрами.

Сорен опустился на четвереньки. Его глаза, когда-то светло-голубые, теперь стали жёлтыми.

И смотрел он прямо на ребят.

– Это нехорошо, – прокомментировал Тэдж, вылезая из ямы.

Гравальдор тем временем встал на задние лапы, и листва разошлась над его головой, будто деревья кланялись ему. Встав выше всего Леса, легендарное чудище заревело.

– Если дать ему уйти, он может напасть на Сикомор, – сказала Виола. – Или на Занудшир. Неважно!

Баркли пришлось основательно запрокинуть голову, чтобы увидеть морду Гравальдора. Он ещё никогда не чувствовал себя таким маленьким.

Сорен по-птичьи закричал и побежал на них. В нём уже не осталось ничего человеческого, и особенно ясно это читалось в хищном, голодном оскале.

Баркли, Виола и Тэдж отпрыгнули в сторону, и Виола первой ударила в бок Сорену лучом света. Тот покачнулся, но быстро опомнился и прыгнул на Тэджа, повалив на землю. Но Тэдж не растерялся и прижал ладони к его лицу. Сверкнул разряд, и Сорен с воем отскочил.

«Ветер!» – призвал Баркли.

В берлоге заклубился вихрь, совсем как во время поединка с Кларой. Вот только Сорен не был участником Отбора. Он уже даже не был человеком, а потому легко прорвал стену ветра и оказался прямо перед Баркли.

Но его встретил Корень – Баркли даже не осознал, когда успел его призвать. Сорен был выше люфтхунда на несколько футов и намного страшнее, но Корень, не колеблясь ни секунды, прыгнул на монстра и вонзил клыки в чешуйчатое плечо.

Сорен истошно завизжал и отшвырнул Корня прочь. Тот покатился по земле и, остановившись у ног Баркли, заскулил. Баркли прикрыл его собой и в страхе спросил:

– Ты в порядке?