Училка и мажор

Он медленно выходит, и действительно слышен очень влажный звук. Меня это вдруг сильно смущает, но Семён аж тихо стонет от наслаждения, ему, видимо, по кайфу.

И мне долго думать над смущением не даёт. Вбивается почти сразу, прижимает к столу плотнее и разгоняется.

Стол пошатывается и немного скрипит. Только бы ножка не начала ритмично стучать, тогда мне придётся в окно с третьего этажа выпрыгивать, чтобы никто не понял, что это я тут занималась тем, чем неположено.

Но мысли отключаются. В слишком сильный водоворот ощущений меня затягивает. Слишком мощно накатывает.

Я едва успеваю впиться в своё предплечье зубами, чтобы сдержать стон, когда меня сталкивает в бездну оргазма.

Как же хорошо мне с ним. Как же круто.

Раньше у меня не было столь ярких сексуальных ощущений. Приятно, иногда очень, но так, чтобы мозг отключался, чтобы крышу сносило — никогда. Чтобы моя собственная влага даже на внутренней стороне бёдер ощущалась — ни разу. А с ним — оба раза нашей близости.

— Ну вот, трахнул преподшу на её столе, — тяжело дыша, шепчет мне в ухо самодовольно Радич. — Ещё одна фантазия реализована.

Внутри неприятно простреливает.

— Галочку поставить не забудь, — сердито шиплю и одергиваю юбку.

— Да ладно тебе. Шуток совсем не понимаешь? — он разворачивает меня к себе и, обхватив за талию, прижимает к себе.

Противлюсь, упираюсь ему ладонью в грудь, и вдруг теряюсь от того, что чувствую, как быстро и сильно стучит его сердце под моими пальцами. Не знаю почему, но это сбивает мой сердитый настрой и странным образом волнует.

— Что плохого в том, что я об этом фантазировал? — невинно поднимает брови. — Это никоим образом не означает, что я собираюсь выйти во время пары и заявить у доски, что трахнул англичанку пятнадцать минут назад после крышесносного минета у неё в лаборантской.

Смотрю на него. Ну… я тоже фантазировала о некоторых вещах так-то.

— Кроме того, собираюсь ещё не раз так сделать.

Сдержать улыбку не получается.

Перед ним невозможно устоять. Сопротивляться нереально. Бежать некуда.

Если только навстречу….

Что я, кажется, потеряв последние крохи разума, и делаю.

28

— Обратите внимание, что данное предложение сконструировано неверно, — масштабирую строку на электронной доске и подчёркиваю стилусом грамматическую основу. — Я хоть и веду у вас фонетику, не могу не обратить внимание на неверное построение предложений. Эта ошибка была допущена в шестнадцати работах из двадцати двух, что говорит о том, что нужно обратить на это особое внимание.

Исправляю конструкцию и выделяю нужные слова на доске красным, которые следует поменять местами. Оборачиваюсь и напарываюсь на прямой как полено взгляд Семёна.

Он пялится открыто, не смущаясь. Ласкает взглядом, а мне становится жарко.

Хорошо, что я в жакете, и если вдруг блузка не скроет вставшие соски, их будет незаметно.

Сначала даже сержусь на него. Зачем он так откровенно смотрит? Только идиот не заметит, что между нами что-то есть по этому взгляду. Но тут же вспоминаю, что он и раньше так пялился. Ничего необычного.

Иду к столу, замечая, что невольно виляю бёдрами больше, чем обычно. Мне хочется, чтобы он смотрел. Только на меня.

И, кстати, Сёма, в эту игру можно играть вдвоём. Мне сложнее, на меня смотрят. Но я справлюсь.

Игнорирую его намерено. Бегло улыбаюсь студенту, задавшему вопрос. Обычная приветливость преподавателя, не более, но боковым зрением отмечаю, что Семён ёрзает на сиденье.

Мечтаешь трахать преподшу на столе? Очки, юбка, каблуки?

Что ж…

Сажусь за стол, определив студентам задание минут на десять, и открываю журнал. Поправляю очки за острый край и едва заметно облизываю нижнюю губу. Кладу под столом ногу на ногу, чуть сталкивая с пятки туфлю.

Знаю, что он смотрит. Другие заняты, а он точно смотрит. И видит то, что нужно.

На секунду поднимаю глаза и тут же встречаюсь с его взглядом. Электричество стрелой несётся в низ живота от того, что вижу в этом взгляде.

Злость, ярость, страсть, желание, обещание…

Ох.

Невозможный.

До конца пары я чувствую себя в напряжении. Его жгучий взгляд обволакивает как в кокон. Пространство наэлектризовано, кажется, появись искра — и всё на воздух взлетит.

По звонку выдыхаю, но тут же меня швыряет в ревность, когда к Семёну подходит его одногруппница и, положив ему ладонь на грудь, что-то начинает говорить.

Я прикусываю губу, чтобы не проявить свои ощущения внешне, и тут же чувствую привкус металла на языке. Кровь. Прокусила.

А он стреляет быстрым острым взглядом — мстит за то, что дразнила его на паре. Но руку девушки убирает.

Чуть выдыхаю. Это глупо. Ужасно глупо ревновать его.

Радич — студент, популярный парень. Повышенное внимание девушек к нему объяснимо. Тем более, наши отношения — секрет.

Но как же остро ощущается ревность. И что мне теперь с нею делать? Ненавидеть каждую особь женского пола, оказавшуюся в радиусе двух метров возле Семёна?

Попала, так попала ты, Василина.

После пар я, внезапно для себя, вызываю такси и еду в торговый центр. Спонтанные покупки в моей ситуации вещь непозволительная, но я всё же немного послаблю собственные правила. Очень хочется.