Читаем Учимся читать быстро полностью

Н. Гумилев «Жираф» Читатели могут спросить: для чего такое лирическое отступление в теоретической главе? Для того, чтобы пояснить то, что связано с процессом понимания. Ведь основа понимания – это все, что так или иначе вспоминается в связи с получением новой информации. Иначе говоря, основа понимания – это различные ассоциации. В стихотворении Гумилева жираф, грациозное и прекрасное животное, ассоциируется с таинственными странами, с загадочными историями, с тропическими садами, с красотой Луны, которая дрожит и качается на влаге озер. Богатые ассоциации поэта создают особое настроение. И экзотическое животное заставляет нас перенестись в особое измерение, где нет места тяжелому туману повседневности. Любая ассоциация помогает нам лучше понять новую информацию. Причем ассоциация может быть любой, пусть даже прямо она не связана с тем, что мы должны осмыслить. Ассоциации, безусловно, это наше глубоко личное дело. Окружающие совсем не обязаны продираться сквозь дебри наших ассоциаций. В стихотворении, о котором мы только что говорили, лирический герой вопрошает: «И как я тебе расскажу про тропический сад? Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав?» Все это мгновенно пронеслось у него в голове, как только он вспомнил про жирафа. Но другие люди могут этого не понять. Именно так и бывает в жизни. Может быть, читая сообщение о том, что ученые Америки нашли новый способ борьбы с курением, мы невольно ассоциируем эту информацию с сюжетом какого-то фантастического романа. Это совершенно неважно. Ассоциативный ряд разворачивается в нашем сознании мгновенно, не требует особых усилий. А значит, мы пользуемся этим умением легко и с удовольствием. Но основное значение построения ассоциативного ряда, безусловно, не в том, чтобы порадовать и повеселить нас. Данное действие необходимо для того, чтобы схватить в тексте основные идеи, которые и являются истинным смыслом. Мы можем опускать длинные описания природы и характеров героев (если читаем художественный текст). Но мы должны (с помощью ассоциаций, безусловно) запомнить то, что в тексте главное. Предположим, мы читаем пьесу Островского «Гроза». Описание природы мы можем быстро забыть. В принципе (хотя с точки зрения некоторых ценителей классики это недопустимо) мы можем не обращать особого внимания на диалоги и монологи некоторых персонажей, например Кулибина. Но если мы не усвоили, что главная мысль пьесы – противоречия между молодым поколением в лице Катерины и старшим поколением в лице Дикого и Кабанихи, то книгу мы читали зря. Понимание текста в том, чтобы осознать основные идеи, слова, диалоги, монологи, которые предопределяют текст следующих страниц. Умение выделять в тексте главные смысловые пункты сводится к умению вычленять короткие логические формулы, отмечать в каждой формуле центральное по смыслу понятие, ассоциировать понятия между собой и образовать таким путем единую логическую цепь. Когда вы говорим о необходимости выделять основные смысловые пункты, это означает, что мы фильтруем и сжимаем текст, убираем все лишнее. Только не подумайте, что к лишнему мы относим все, что не вписывается в понятие «краткие формулы». Безусловно, мы имеем полное право запомнить все, что показалось нам существенным и важным. Только в данном случае мы говорим об одном из правил, освоение которого необходимо для быстрого чтения. Обо всем остальном мы поговорим особо.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки
Метла Маргариты. Ключи к роману Булгакова
Метла Маргариты. Ключи к роману Булгакова

Эта книга – о знаменитом романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». И еще – о литературном истэблишменте, который Михаил Афанасьевич назвал Массолитом. В последнее время с завидной регулярностью выходят книги, в которых обещают раскрыть все тайны великого романа. Авторы подобных произведений задаются одними и теми же вопросами, на которые находят не менее предсказуемые ответы.Стало чуть ли не традицией задавать риторический вопрос: почему Мастер не заслужил «света», то есть, в чем заключается его вина. Вместе с тем, ответ на него следует из «открытой», незашифрованной части романа, он лежит буквально на поверхности.Критик-булгаковед Альфред Барков предлагает альтернативный взгляд на роман и на фигуру Мастера. По мнению автора, прототипом для Мастера стал не кто иной, как Максим Горький. Барков считает, что дата смерти Горького (1936 год) и есть время событий основной сюжетной линии романа «Мастер и Маргарита». Читайте и удивляйтесь!

Альфред Николаевич Барков

Языкознание, иностранные языки
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука