Учитель

— Как же это все же прекрасно, — сказал Александр Петрович, наслаждаясь чувством искреннего удовлетворения, которые испытывал в эти минуты. — Я словно вернулся в детство, такое далекое и такое милое сердцу. Эх, каким же я глупым был, — в который раз упрекнул себя Александр Петрович. — Что ж я раньше не прислушался к зову своего сердца? Но что прошлым жить, вернуть его, все равно не вернешь, а вспоминать об утраченном, только больнее себе делать. Тратить время на сожаления, тратить время впустую, а я себе это позволить не могу, не имею права. На том свете буду сожалеть, а сейчас надо стремиться к тому, чтобы наверстать упущенное. Я хочу верить в то, что смогу это сделать. Хочу. Прочь сожаления! Прочь прошлое! У меня нет на тебя времени, пока есть настоящее. Я дышу сейчас, я чувствую сейчас, я живу сейчас. Вот это и важно. Вот этому и надо уделять внимание.

Александр Петрович вздохнул и двинулся к двери. Но его вздох не был вздохом сожаления или печали. Это не был вздох слабого человека. Нет. Это был вздох сильного человека, человека уверенного, знающего, человека, обретшего внутреннюю силу.

— О, вы уже дома, — старик улыбнулся, войдя на кухню. — Это очень хорошо. Как сказала маленькая девочка, которую я повстречал сегодня на улице, хорошо, что очень хорошо. Как ваши дела?

Надежда Васильевна, выливавшая Шарику остатки супа из кастрюли в миску, забыла о Шарике, повернулась к мужу и захлопала глазами. Улыбка появилась на ее лице. Сашка-младший в это время наминал макароны с котлетами, и, услышав отца, замер с ложкой у рта. Кусок хлеба выпал из рук, благо на стол, а не на пол.

— Бать, ты чего? — Сашка осторожно положил ложку на тарелку и посмотрел на отца.

— И правда, Саш, чего это ты? — спросила Надежда Васильевна. — С каких это пор ты заинтересовался нашими делами? И куда это ты уже успел сегодня сходить?

— А вот с этих самих пор и заинтересовался, — улыбка и не думала покидать лицо Александра Петровича. — У меня к вам есть разговор. Сможете мне уделить несколько минут?

— Батюшки, — Надежда Васильевна хлопнула в ладоши. — Да что же это с тобой такое произошло? Будто подменил кто. Конечно, мы тебя выслушаем. Что ты нам хочешь сказать?

— Думаю, кухня не лучшее место для бесед. Давайте перейдем в зал.

— Хорошо, — только и сказала Надежда Васильевна. Растерянное выражение появилось на ее лице. Она чувствовала, что с ее мужем что-то произошло и это ее пугало.

— Бать, — послышался голос Сашки-младшего. — А это не может подождать? Может после еды, а то остынет и есть потом противно будет.

— Конечно, может, — сказал Александр Петрович. — Даже лучше будет, если ты поешь сейчас, а не потом. Да, и про Шарика, Надюша, не забудь, — Александр Петрович повернулся к жене. — Я кормил его в обед, да уже вечер. Я с ним позже пойду, прогуляюсь.

— Хорошо, Сашенька, — отозвалась Надежда Васильевна, возвращаясь к кастрюле с остатками супа. — Ты только не волнуйся. Накормим твоего Шарика и тебя с ним заодно.

— Я не волнуюсь, Надюш, — рассмеялся Александр Петрович. — А вот кушать я не хочу. Что-то аппетита нет… Я пойду в зал, а вы как только, так сразу и приходите.

— Сашка, ты меня пугаешь! — воскликнула Надежда Васильевна. — Да что с тобой?!

— Не волнуйся, — улыбнулся Александр Петрович. — Все… все хорошо.

— Попробую тебе поверить, но что-то мне это все не нравится, — Надежда Васильевна повернулась к умывальнику и принялась мыть посуду.

— Мне тоже многое не нравится, — пробормотал Александр Петрович, выходя из кухни и направляясь в зал. — Но выбирать не приходится.

— Пугает меня твой отец, — сказала Надежда Васильевна, повернув голову к сыну, когда Александр Петрович покинул кухню. — Чувствую, что-то случилось. Я его таким никогда прежде не видела.

— Да брось, ма, — сказал Сашка-младший, работая челюстью. — Видишь, человек за книгу взялся, вот и решил тебя обрадовать новостью, а ты говоришь, пугает. Этим точно не испугаешь. Меньше думай о плохом, оно тебя стороной и обойдет. А будешь звать лихо, оно не заставит себя долго ждать.

— Кто его знает, Сашка, может ты и прав. Но все равно на душе тревожно, авось что-то да случилось. С чего-то ему да и приспичило начать что-то там писать. Что ни говори, а на все есть причина. Дыма без огня не бывает.

— Не бывает, — кивнул Сашка, берясь за стакан с компотом. — Но почему обязательно должно произойти что-то плохое?

— Не знаю. Вот чую и все.

— Меньше об этом думай и не будешь чуять, — хмыкнул Сашка, после чего допил компот и поставил стакан на стол. — Я готов. — Можем идти узнавать, что там у бати за разговор к нам есть.

— Идем тогда, — Надежда Васильевна выключила кран с водой и вытерла руки о полотенце. — Что его ждать-то? Итак извелась вся.

* * *

Александр Петрович сидел в зале и смотрел новости по телевизору.