Учитесь думать с помощью мысленных экспериментов. Как расширить горизонты мышления, понять смысл метапознания, активно проявлять любознательность и д

Может показаться, что мы ни к чему в результате не пришли. Но нет, это поистине монументальный сдвиг: узнать, что есть разница между «да» и «нет», между чистым везением и строгой вероятностью, между воображаемым шансом и реальными обстоятельствами. Все это указывает нам надлежащее место для абстрактных теорий в повседневной жизни: разница между «теоретически» и «практически» вполне заслуживает осмысления!

Великие учителя восточной философии пытаются указать на фундаментальные ограничения нашего понимания реальности, но только не напрямую, а посредством на первый взгляд абсурдных историй, шуток, вопросов, не имеющих ответа, или дзенских коанов вроде «Что такое Будда? Три фунта льна».

Природа подобных утверждений подобна приглашению выйти за пределы комфортного мышления и посмотреть на жизнь под совершенно иным углом зрения, а именно – с возвышенности.

Возможно, вы скажете, что западная философия делает то же самое, только чуточку более формальным образом. Войдя в причудливые, парадоксальные, не имеющие смысла земли, мы открываем для себя не странность реальности как таковой, а наши собственные ограниченные возможности ее постичь либо представить символически. Как будто бы мыслящий ум, обозревая мир, получает откровение: «Обернись, обрати взор на себя и посмотри, как ты мыслишь».

Что такое половина половины?

Так называемые апории греческого философа Зенона имеют определенное сродство с коанами, проливая свет на те самые инструменты, которыми мы пользуемся для взаимодействия с миром. В особенности они помогают понять, что мы имеем дело всего лишь с инструментами, которые далеко не совершенны.

Зенон заявляет: стрела, выпущенная из лука, никогда не долетит до цели. Почему? Потому что сначала она пролетит половину расстояния. После этого все еще остается половина пути, и стрела пролетает от нее половину, и так далее – до бесконечности.

Стрела подлетает все ближе и ближе к цели, но никогда ее не достигает. Она будет преодолевать бесчисленное количество половинных отрезков, для чего (вы уже понимаете, к чему все идет?) понадобится бесконечное количество времени.

У этой апории есть варианты. Представьте, что Ахиллес бежит наперегонки с черепахой, согласившись дать ей фору в сто метров. К тому моменту, как Ахиллес догоняет черепаху, он обнаруживает, что та проделала расстояние в десять метров. Он бежит дальше, чтобы покрыть отставание, но видит, что черепаха все равно впереди, поскольку за время, понадобившееся ему, чтобы пробежать десять метров, черепаха продвинулась вперед еще на метр. Ахиллес бежит быстрее черепахи, но, как следует из апории, никогда ее не догонит, так как она начала движение раньше него.

Заключительный вариант связан со стрелами или движущимися объектами. В любой точке вдоль траектории полета стрелы, в бесконечно малый промежуток времени (то есть в безвременье) стрела, можно сказать, не движется. Если путь стрелы состоит из бесконечного количества моментов неподвижности, то как она может двигаться?

Когда стрела окажется во времени, чтобы лететь? Вероятно, вы заметили, что апории Зенона предсказали и предвосхитили принцип неопределенности Гейзенберга: нельзя замерить положение объекта и его скорость одновременно. Возможно, Зенон был так шокирован подобным ходом мысли, что в новой реинкарнации родился Гейзенбергом, чтобы завершить свою работу…

Итак, что мы со всем этим будем делать? Перед нами апория, или парадокс, так как, хотя можно согласиться с любыми утверждениями, опираясь на которые, Зенон пришел к подобному причудливому заключению, мы ясно видим, что само заключение ложно. Почему?

Давайте внимательнее посмотрим, в каком мире жил Зенон. Зенон, последователь Элейской философской школы, полагал, что все явления физического мира суть иллюзии, а реальность – единое Существо, находящееся в бесконечном движении.

Когда мы видим нечто, выглядящее как движение, на самом деле мы лишь являемся свидетелями различных перспектив этого великого Единого. Таким образом, апории Зенона были всего лишь формой поддержки данного мировосприятия: «движение», как мы его понимаем, невозможно в принципе. Апории доказывают это потому, что мы желаем сказать, будто и посылка и вывод верны, хотя этого быть не может.

Что-то здесь не так, но что? Легко оспорить утверждение «Движение невозможно» – просто подвигайтесь. Но тогда что не так с аргументацией Зенона? Проблема здесь, скорее всего, не в том, возможно движение или нет, и не в том, чтобы попробовать побегать наперегонки, деля дистанцию на все меньшие половинки. Возможно, проблема (опять-таки) заключается в наложении абстрактных понятий на опыт «реального мира». Может, Зенон просто напоминал себе и другим, что карта (то есть термины и идеи, с помощью которых мы говорим о пространстве) не есть территория (то есть не реальность как таковая во всей своей отнюдь не символической полноте).