Удача (СИ)

Шустрый посыльный пришел с сапожником, который и помог мальчишке донести корзину с покупками. Пока не начались расшаркивания с обувных дел мастером, я попыталась одарить сына Аглаи купленными сластями, но была решительно остановлена властным жестом вдовы. «Пусть ребятню кликнет, там и одаришь, и на обучение позовёшь, они мамкам расскажут и, как раз через неделю, можешь собирать желающих». — пояснила соседка. Сапожник, при словах об обучении, с нешуточным интересом воззрился на меня. Аглая же, не желая терять первенство в распространении новостей, протянула мне пустое ведро и отправила за водой. Ну и храни её Светлый с Заступниками, по второму кругу начинать рассказ про себя и свои взаимоотношения с Максимом не было никакого желания. Как и бороться с этим чемпионом по собиранию сплетен за первое место в их распространении.

«Почему с чемпионом?» — озадачился Голос.

Максим только выскочил за дверь, и, не успела я натянуть рубаху с юбкой, соседка, вдова плотника Яра, почтенная Аглая, уже стучалась в дверь с собранными в подарок вещами. Такая оперативность заслуживала первого места в дисциплине «Выяснение подробностей». И мне, недавно набиравшей воду в это самое ведро, не хотелось становиться на пути у женщины, которая, для того чтобы остаться наедине с сапожником, исхитрилась куда-то незаметно её выплеснуть. Не отправлять же меня за водой с полным ведром. Я бы могла намёка и не понять.

«Алатана, дорогая, ты что ж, на полном серьёзе уверена, что вдовушка занята пересказом всех новостей?» — я густо покраснела. Да ну тебя, тут до колодца двадцать шагов. Набрать воды и вернуться — минутное дело. Они что же, за минуту управятся?

Я сбавила шаг. До обеда еще уйма времени, а я, в прошлый свой поход за водой, слишком торопилась. Одеяние не располагало к любованию окрестностями, чем я сейчас и займусь. Я оглянулась на хижину и вздохнула. Итак. Начало лета. До Солнцеворота, когда день достигает своей наибольшей продолжительности, еще двенадцать дней. Весна в этом году была уж больно нерешительная. Сугробы в чаще леса окончательно сошли, вот, как бы не вчера. Наверное, поэтому лето так усиленно пытается возместить недостаток весеннего тепла. До полдня было еще далеко, а солнце уже припекает не на шутку. Хижина, где я теперь обитаю, стоит в небольшом отдалении от села, и от неё до леса немногим ближе, чем до ближайших домов поселка. Ведро плюхнуло об поверхность воды в колодце. Я взялась за ворот, внимательно осматривая окрестности, ища, на чём бы еще заострить внимание. О! Башни замка, где я прожила до шестилетнего возраста и год по окончании Академии, двумя шпилями выглядывали из-за верхушек деревьев, напоминая руки утопающего, машущие в мольбе о помощи, идя ко дну в безбрежном океане леса, начинающимся на границе нашего королевства и узким заливом, проникающим на земли баронства Клобак.

«Могёшь, — всхлипнул Голос, утирая слезу восхищения, — а давай ещё чего-нибудь, поэтического».

Обиженно засопев, я ожесточённо ускорила вращение ручки ворота. Цепь, скрипя, наматывалась на барабан. Я подхватила колодезное ведро, вдруг остро захотелось глотнуть сладкой студёной воды. Жарко всё-таки на улице. Подавив желание гарантировано застудить горло, я перелила воду в домашнюю ёмкость. Муж подхватил бадейку:

— Домой?

Взвизгнув, я скакнула в сторону. Опять незаметно подкравшийся супруг, округлив глаза, отступил от меня к колодцу. Цепь, приклёпанная к дужке колодезного ведра, зажатого у меня в руке, потянула ворот колодца. Тот послушно крутанулся на хорошо смазанных проушинах. Рукоятка ворота, резко описав круг, с глухим стуком остановилась, встретившись с загривком благоверного. Пробормотав какое-то короткое, но, как мне кажется, удивительно ёмкое выражение, Максим рухнул на колени.

«Зашибла мужа, в первый же день семейной жизни». — Голос прижал к щекам ладони, испугано и укоризненно качая головой.

— Всё, теперь буду кричать, предупреждая о своем приближении. — на вдохе просипел муж сквозь сжатые зубы, прогибаясь вперед и пытаясь достать рукой между лопаток. — За полдня пути.

— Непрерывно?! — восхитилась я перспективам. — Охрипнешь.

— Вот как ты умудряешься быть такой задумчивой, и ничего вокруг не видеть. — Максим, кряхтя, поднялся на ноги, и, чуть скривившись, вновь подхватил ведро. — И при этом бояться каждого шороха. Тебе не кажется, что это взаимоисключающие черты характера?

«Уел». - констатировал Голос.

— И вовсе я не боюсь шорохов, тем более всяких, — скривив мысленную рожицу невидимому Голосу, я состроила обиженное лицо материальному супругу. Лечебница по мне плачет, для скорбных духом, моё раздвоение личности, кажется, начало прогрессировать. — Ты слегка отличаешься от шороха, ты вообще бесшумный.

— Хожу как умею, не буду же я специально веточки с собой носить. — огрызнулся Максим, направляясь к дому.