Удачи капитана Блада. Игрок. Знамя быка.

Так мессер Паоло Капелло служил Светлейшей республике. Однако его усилия не приносили плодов, которых столь жаждала Светлейшая республика, и поэтому было решено прибегнуть к методам более надежным, чем клевета. В середине октября 1500 года от Рождества Христова, в восьмой год папства Родриго Борджа, занявшего трон Святого Петра в Риме под именем Александра VI; тиран Пандольфо Малатеста был изгнан из области Римини, которая давно была объектом вожделений Светлейшей республики. Теперь по праву завоевания она перешла к Чезаре Борджа, увеличив его владения и могущество, и в Светлейшей республике поняли, что настало время для решительных действий. Исполнителем был избран принц Марк-Антонио Синибальди, направленный в Римини в качестве чрезвычайного после Венеции. Он глубоко дорожил интересами Венеции, был человеком смелым, изобретательным и ненавидел герцога Валентино настолько сильно, словно у него к нему были личные счеты.

Чтобы подчеркнуть мирный и дружественный характер миссии Синибальди, его сопровождала принцесса, красивая и утонченная дама из благородного рода Альвиано, и эта пара появилась в Римини в окружении чрезвычайно роскошной свиты.

Принцессу везли в карете, запряженной двумя молочно-белыми низкорослыми испанскими лошадками, покрытыми вышитыми попонами красного бархата, свисающими до земли. Сама карета была расписана и украшена позолотой, словно сундук с приданым, а окна украшали занавески с красными гербами, изображавшими Крылатого льва святого Марка[237]. Карету сопровождал сонм пажей, выбранных из мальчиков-патрициев и одетых в ливреи республики.

Там были нубийские воины — устрашающего вида всадники в варварских одеяниях, несколько дюжин пеших рабов-мавров в тюрбанах и, наконец, два десятка конных арбалетчиков, составлявших почетный эскорт принца. Сам принц, высокий и статный, восседал на великолепном жеребце, по сторонам которого бежали конюхи. За ним следовала свита: секретарь, виночерпий, причем последний швырял в толпу горсти серебряных монет, демонстрируя щедрость своего прославленного господина.

Жители Римини, едва пришедшие в себя после недавнего торжественного въезда в город процессии Чезаре, были изумлены и ослеплены столь фантастическим зрелищем.

Стараниями мессера Капелло принца поселили во дворце синьора Раньери. Этот синьор был в свое время советником изгнанного Малатесты, что, однако, не помешало ему громко славить победу Чезаре Борджа и провозгласить его освободителем Римини.

Герцог не был введен в заблуждение витиеватыми поздравлениями, переданными ему от имени Светлейшей республики ее чрезвычайным послом Синибальди. Он слишком хорошо знал истинное отношение к нему Венеции, и он ответил на поздравления фразами столь же изящными, сколь неискренними. А узнав, что в Римини Синибальди будет гостить у Раньери и оба красноречивых лгуна будут жить под одной крышей, он немедленно приказал усилить наблюдение за дворцом последнего.

Раньери — дородный цветущий господин с веселыми светло-голубыми глазами — собрал у себя для встречи Синибальди весьма странное общество. Там был Франческо д’Альвиано, младший брат кондотьера Бартоломео д’Альвиано, непримиримого врага герцога Галеаццо Сфорцы из Катиньолы, незаконнорожденный брат Джованни Сфорцы, которого Чезаре изгнал из Пезаро, и еще четверо других, одним из которых был знаменитый Пьетро Корво, одно время занимавшийся магией под именем Корвинуса Трисмегита. Несмотря на все перенесенные им страдания, он не мог удержаться от того, чтобы еще раз не влезть в дела великих.

Искусство разоблачения злоумышленников никому не было известно лучше, чем проницательному и бдительному герцогу Валентино. Он не ждал, пока они своими действиями откроют себя, а предпочитал разоблачать их замыслы, пока они созревают.

Имея серьезные основания подозревать, что в мрачном дворце Раньери, выходящем на реку Мареккья, зреет измена, он велел своему секретарю Агапито Герарди распустить слух о том, что некоторые из видных офицеров герцога недовольны им, и особо подчеркнуть, что среди недовольных — честолюбивый и способный молодой капитан по имени Анджело Грациани, с которым герцог, как утверждалось, обошелся на редкость несправедливо и который искал возможности отомстить.

Эта сплетня, как и все грязные слухи, распространилась необычайно, и шпионы синьора Раньери поторопились донести ее своему господину. Помимо Грациани, называлось также имя Рамиро де Лорки, назначенного в то время правителем Чезены, и некоторое время Раньери и Синибальди пребывали в нерешительности, сомневаясь, кого из них предпочесть. В конце концов выбор пал на Грациани. Де Лорка был более могуществен и влиятелен, но в данном случае это не имело особого значения. Грациани временно возглавлял личную охрану герцога, и это, по мнению заговорщиков, могло помочь в осуществлении их планов.