Удар иглы

— По-моему, он ничего не узнал. Просто Джованни решил расстаться со своим капитаном. Ему надоела погоня за вами и обещание мифических богатств, которые можно вытряхнуть из ваших сумок или получить за вас качестве выкупа. Он оставил шайку и нанялся на «Санта-Kpyc», решив поискать счастья в Новом Свете. Не думаю, что возжаждал посвятить свою жизнь морскому делу. Скорее всего по прибытии на Кубу он намеревался исчезнуть с корабля и заняться поиском собратьев, чтобы вернуться к тому, к чему он привык с нежных, детских лет — милым его сердцу грабежом и разбоем на суше или на море. Среди воров и грабителей ходят легенды о том, как сказочно можно обогатиться в Индиях и какая весёлая гульба идёт там, среди берегового братства. И вот на «Санта-Крусе» он встречает вас.

Джованни застонал — он начинал приходить в себя. Бандит был широкоплечим, крупным мужчиной с ладонями-лопатами. Те, кто не знал Генри, ни за что бы не поверили, что он одолел такого здоровяка. Я нагнулся над Джованни и плеснул ему водой в лицо. Потом подтащил его к стене и усадил. Он приоткрыл глаза, встряхнул головой и застонав схватился за затылок.

— Что, больно? — участливо осведомился я.

— Какой медведь на меня навалился? Такое чувство, будто меня придавило сорвавшимся со стапелей фрегатом.

Лицо этого человека с маленькими глазками, дёргающимся веком и носом пуговкой, кривые жёлтые зубы, тонкогубый рот — всё говорило о его глубокой порочности. Я бы никогда не нанял на работу типа с такой физиономией, но у других матросов лица были ненамного лучше. И внешность их вполне соответствовала содержанию. А кто ещё согласится на такую адскую жизнь, если над ним не висит угроза жестокого голода или каторги? Служба матроса — это карабкаться с риском для жизни по верёвочным лестницам, питаться отвратительной пищей, запивая её тухлой водой, и всё за нищенскую плату, которая будет моментально спущена в портовой таверне в окружении жриц любви.

— Расскажи, зачем ты подкарауливал нас? Почему хотел убить? — задал вопрос Винер.

— Ложь! — очень убедительно возмутился подручный главаря банды.

— Действительно?

— Никого я не хотел убивать! Я говорю правду! Просто я перепутал каюты. Мне был нужен корабельный священник… Ну правда же, я искал святого отца.

— И не нашёл? — ухмыльнулся Винер,

— И не нашёл, — сокрушённо покачал головой бандит.

— Ничего, — успокоил его я. — Вскоре ты встретишься с настоящим отцом. С Отцом небесным. Мы просто выбросим тебя за борт.

Джованни встрепенулся, но я схватил его за шею и прижал к стене.

— А лучше я расскажу всё капитану. Результат будет тот же самый. Ты знаешь, что делают на борту корабля с убийцами. Их связывают вместе с жертвой одной верёвкой и выбрасывают за борт. Но так как дело до жертв не дошло, идти на корм рыбам тебе придётся в гордом одиночестве.

— Я же никого не убил… — невинно потупил глаза Джованни.

— Ты намеревался убить, а это одно и то же… Уверяю, что капитан и корабельный суд послушают не тебя, жалкого оборванца, непонятно как до сих пор избежавшего виселицы, а нас, уважаемых и состоятельных людей, — назидательно произнёс Винер.

— Что вы от меня хотите, сеньоры?

— Зачем ты хотел нас убить? Ты же ушёл от Аррано Бернандеса. Не думаю, что ты настолько его любишь, что даже вдали от него стремишься исполнить его волю, — продолжал Адепт.

— Мне чихать на этого недоноска Аррано! Меня интересовали только ваши кошельки, — признался Джованни.

— Как ты разошёлся с капитаном Бернандесом? не отставал от него Винер.

— Он сумасшедший. Я понял, что его интересует вовсе не золото — за то время, которое мы гонялись завами, другими способами в такой компании можно было бы заработать гораздо больше. Он просто одержим мыслью разделаться с вами. Не знаю, чем вы ему так насолили, но жажда вашей смерти заслонила от него всё. И, что самое удивительное, он смог увлечь своей безумной одержимостью людей, которых невозможно завлечь ничем, кроме звона полновесных монет. Шайка прониклась этим сумасшедшим вожделением, теперь их сердца бьются в такт с его сердцем, и наполнены они коричневой ядовитой кровью. Едва я только заикнулся, что мы заняты не делом, а погоней за какой-то химерой, он впал в дикую ярость и попытался разделаться со мной. У него был нож, у меня — шпага, и я не собирался послушно идти на заклание. А со шпагой я обращаться умею. Но то, что вытворял этот Аррано, переходило все мыслимые пределы. В него вселилось тысячу бесов! Несчастным ножиком он отражал все мои выпады и приближался ко мне всё ближе. Исход боя был ясен, и я не разговаривал бы сейчас с вами, если бы не подоспела городская стража. Перед тем как разбежаться, я рассмотрел в свете луны его искажённые черты. Святая Мария, в нём не было ничего человеческого! И в этом лице я прочёл приговор себе. И понял, что на одном континенте мне с ним делать нечего. Поэтому я нанялся в матросы на это грязное судёнышко…

— И что с тобой прикажешь делать? — спросил Адепт, присаживаясь на корточки рядом с Джованни.

— Отпустите меня, сеньоры. Я клянусь, что больше не приближусь к вам и ничем не побеспокою.