Удар иглы

— Знаю. По характеру ты бандит, а не инспектор. Я врезал ему под столом по голени, и он взвыл.

— Я тебя предупреждал, чтобы ты не трепал языком, кретин? Говори!

— А чего особенного? Ничего особенного и не случилось. Объявился Крысеныш — и больше ничего.

Ухты! Последний раз Лой Гароди появлялся здесь три года назад. Тогда он вместе со своими выродками захватил пассажирский пневмоавтобус на линии Лотток — Мальзия-2, застрелил семнадцать человек, из них двух полицейских, и скрылся с семнадцатью миллионами сельвов, принадлежащих компании «Компьютер-продукт». У меня к нему был должок. Он убил трёх моих ребят, притом так, что и вспоминать об этом не хочется. Несколько раз я чуть было не настиг его. Шрам от пули в плече — это привет от него. И моя взорванная квартира. И моя машина, изрешечённая пулями. Я тоже старался не оставаться в долгу. Долмена Практа — правую руку Крысеныша — я отправил на виселицу. Тупице Року и Пузану Шлагеру, лучшим его гориллам, без следствия и судебных задержек я выписал повестки на тот свет. Но это мелкие радости, бальзам на раны собственного самолюбия. Мне нужен был сам Крысеныш. Это превратилось для меня в навязчивую идею. Я просыпался по ночам с мыслями о нём. Мне причиняло боль, что эта мразь до сих пор ходит по земле, а мои ребята уже четыре года в могиле. Между нами была какая-то незримая связь, узел ненависти связал нас воедино. Я знал, что Крысеныш жив. И что он тоже думает обо мне.

— Где объявился Крысеныш?

— В Тормунте, где же ещё?

— Адрес?

— А я почём знаю.

— А что ты вообще знаешь?

— Что он собирается в гости по адресу Северная улица, дом шестьсот восемьдесят семь, квартира девятнадцать. К Крабу Суитли.

— Откуда тебе это известно?

— Мне баба Суитли настучала. Она обычно тает при виде моей неотразимости.

— Ну и вкус у неё. Когда Крысеныш собирается к этому Крабу?

— Сколько сейчас времени?

— Без четверти восемь.

— Через двадцать пять минут.

— Что?! Он надолго к нему?

— Зайдёт за какой-то штуковиной, которую Краб для него хранил, и сразу отвалит.

— Бесы тебя раздери, Шершень! Ты не мог сказать это моим ребятам?

— Не мог. Я с тобой на связи. Зачем мне твои ребя, та? Чтобы мне «коллеги» кишки выпустили?

Я вскочил с места.

— Он будет один?

— Нет. С двумя гориллами…

Я плюхнулся на сиденье машины. Рука потянулась к рации. Что делать? На Северную улицу мои ребята не успеют. А тем более, если вызвать спецподразделение, это именно их работа — брать таких, как Крысеныш. Вызвать патруль? Это значит сорвать операцию. Ближе всех к Северной улице находился я. Успею…

Крысеныш и два телохранителя. Если сработать неожиданно, может получиться.

Я выехал на шестьдесят восьмое шоссе, потом свернул на первую трассу. Через два километра — направо. В эти запутанные улочки мне и надо. На компьютере появилось изображение моего маршрута — карта и на ней движущаяся точка. Направо. Ещё раз направо. Теперь пятьсот метров вдоль длиннющей заводской стены. Надо торопиться. Крысеныш пунктуален, и если обещал быть в десять минут девятого, значит, так и будет.

Высматривая, где бы выбрать лучшую позицию для наблюдения, я неторопливо ехал по улице. У меня в запасе оставалось ещё семь минут.

Я уже хотел нажать на тормоз, но тут моё внимание привлёк белый фургон, на котором была выведена надпись: «Братья Хармс — обслуживание лучших магазинов города». Этому фургону совершенно нечего было делать в таком захолустье. И ещё кое-что мне не понравилось. Обычно в это время здесь веселилась ребятня, накачивались в углах наркотиками ребята постарше, бродяги варили в котлах свою похлёбку. Но сейчас, кроме старухи и двух нищих, не было никого. Меня захлестнуло нехорошее предчувствие. У местных жителей нюх на опасность — при её приближении они, как мыши, разбегаются по норам. Неужели?

Решено! Я вжал педаль, и мой «олень», взревев, резко начал набирать скорость.

Я оказался прав. В зеркале было видно, как из фургона выскакивали люди. По корпусу и стеклу градом забарабанили пули. Ну и пусть. Эти лопухи просчитались. Корпус и стёкла машины — пуленепробиваемые, скаты из самовосстанавливающейся пластиковой резины. Теперь, до свидания! Ловушка не сработала. Не надо им было ставить этот фургон. Если бы он не насторожил меня, я вышел бы из машины, и сейчас во мне было бы больше свинца, чем живого веса. Уж тут молодцы Крысеныша постарались бы…

Грохот! Сильнейший удар. Машину развернуло. Я успел нажать на тормоз, и — багажник моего «оленя» проехался по мусорному баку, смяв его, как картонку. Я вроде цел. Почти цел. Но не время рассиживаться и считать поломанные рёбра.

Я схватил автомат, который держал под сиденьем, распахнул дверь и выскочил из машины. Удар из бронебойного гранатомёта пришёлся в двигатель. Мне ещё повезло, что я остался жив.

Их было много. Они высыпали не только из фургона, но и из подъездов и поливали меня огнём. На ходу я дал очередь из автомата и срезал одного из них. Потом второго. Мне сказочно везло — ни одна пуля не достала меня. И вот я скрылся от свинцового потока в проулке.