Удар отточенным пером

Виктория посмотрела на присутствующих, как корова смотрит на лягушку, давая, впрочем, той секунду на то, чтобы выпрыгнуть из-под занесенного копыта. Это тоже было очень смешно, но на сей раз я сдержался. Тетке предстояло объяснять во всех подробностях – самое нелюбимое занятие нашего гения, – вот и пусть мучается! Не надо было колоть мне такую хрень, когда есть тот же новокаин. Никаких последствий, плюс к новокаину ибупрофен или диклофенак, который еще и отек снимет. Нет, я бы ни за что не стал колоть опиаты при переломе запястной кости. Что за глупость?

– Вертолеты с гермокабинами просто так, как известно, не летают, – начала Вика, вид у нее был скучающий. – Узнав о массовой гибели растений, биологи заподозрили эпидемию. Вертолет прилетел за пробами грунта. Было проведено расследование по поводу происхождения удобрений, само собой, первое подозрение пало на «Русский минерал». Однако пробы показали, что данная партия удобрений никогда не выпускалась предприятием: штрих-коды упаковки подделаны, а товар левый. Но на том все и закончилось. Прокуратурой было проведено расследование по факту оборота контрабандной продукции, но производителя партии не нашли и дело закрыли за недостатком улик. Протоколы отчетов по пробам есть в Минсельхозе, а также в материалах дела.

Помощник прокурора что-то пометил в своем телефоне, а Борис присвистнул и заговорщицки подмигнул мне:

– Колись, Саша, про вертолет с гермокабиной – ты ее надоумил?

Было жаль рушить его последнюю сексистскую надежду, но справедливости ради я был вынужден отрицательно помотать головой. Про гермокобину Вика тоже выяснила без моей помощи. Не знаю уж, как, при ее-то технических познаниях.

– Ладно, хорошо, – размышлял сам с собой Борис. – Кто-то наладил левое производство удобрений. Интересно. А где сырье брали?

Следователь медленно поднял голову и внимательно посмотрел на Селиверстова. Юрист «Русского минерала» молчал и сидел с видом католического священника в тот момент мессы, когда он отдыхает на лавочке сбоку от алтаря, предоставив место на кафедре прихожанам, читающим отрывки из Библии. Я как-то удосужился посмотреть передачу рождественской службы в католическом соборе, что на Малой Грузинской улице в Москве, так будьте уверены, своим невинным взглядом Селиверстов мог бы посоперничать с католическим падре. Борис шумно втянул носом воздух, как гончая, взявшая след, и снова уставился в свои записи, а Виктория продолжала:

– Грузовики с производственными отходами и химикатами на борту в этом районе не редкость. Но никто, даже полиция, не знает о том, что эти рейсы имеют регулярный характер. Все потому, что машины с химией тщательно скрывают: никаких опознавательных знаков – «опасный груз» или «химикаты», – никаких лишних остановок, чтобы не возникло соблазна проверить содержимое цистерн. Узнать о содержимом кузовов удается только в результате случайности: авария, несчастный случай. Как бы то ни было, тайно или явно, но все они едут в одно определенное место. Я сразу подумала о той пустующей территории, на которой почему-то отказались строиться молодые семьи. Итак, крупнейший в области завод минеральных удобрений, катастрофы на полях, некачественная партия минеральной подкормки, отказ молодых семей обживать землю, НЛО, оказавшееся вертолетом с гермокабиной, и наконец – атака на руководство фермерского хозяйства «Старое Озерное», которое находится в непосредственной близости от этой пустующей территории… Сейчас схема ясна? Господин Селиверстов, что находится в этом пустом квадрате?.. – Виктория вывела на экран монитора карту местности и показала на пустующее поле.

Все взгляды устремились на юриста «Русского минерала».

– Черт. – Селиверстов смотрел на карту, то ли изображая недоумение, то ли и вправду удивляясь. – Здесь находится наш могильник. Но могильник давно закрыт…

– Все верно, – прервала его Вика. – Я подняла документацию «Русского минерала». Пустая территория рядом со «Старым Озерным» – это действительно бывший заводской могильник. Известно, что у каждого большого завода, тем более химзавода, есть некондиционная продукция, которая не годится в производство и которую необходимо утилизировать. Как раз один из таких бункеров с некондицией не так давно закрыли, потому что он заполнился. Завод открыл новый могильник для захоронений, а старый резервуар замуровали. Кстати, это герметичный бетонный бункер, так что опасности для жизни земля не представляет, но непосредственно на ней жить все-таки страшновато, потому молодые семьи и отказывались строиться там. Вот только истинную причину отказа власти называть запретили.