Удар током

Когда способен на поверхности держаться,
А рядом тысячи голов теснятся,
В едином взмахе рук, застывшего движенья,
Приходит чувство удовлетворения.
Святое чувство надо пережить,
Легко ли по течению плыть?

Вот и плыву, ядрён батон, плыву по реке собственной пёстрой биографии. А говорят в одну реку не войти дважды! Брехня! Ладно, разговорчивый такой потому, что бухнул сегодня днём. После смены с дядей Прошой и Юркой Портнягиным, завернули в бакалею, а затем на берег реки Невы. Юрка новый приятель, подмастерье вроде меня и тоже метит в токарных дел мастера. Расселись на берегу, гранитную набережную ещё не проложили, вот и сидим на брёвнах смотрим на чаек, редких рыбаков, да на ловкие руки Сердюкова, раскладывающие нехитрую закуску и разливающего в стакан креплёное вино "Волжское" за рубль с небольшим. Вино сладкое, давно забытый вкус доброй советской бормотухи, гранёный стакан позаимствован из автомата газированной воды — захватывающая совдеповская ностальгия. Без всякой связи, Сердюков говорит:

— В прошлом году по осени наводнение было, так до завода вода дошла. В резиновых сапогах на смену шли, план горел, ведь праздники на носу и в три смены работали не покладая рук. Ремонтная бригада нажралась, но держалась, потом, когда отпустило, мы тоже после работы вмазали водовки. Не то, что это пойло, но вам пацанам больше и не надо, успеете привыкнуть. Выпьем, чтобы не было наводнений!

Мы по очереди опрокинули в себя гранёную ёмкость, закусили, да сигаретку в рот. А ведь тост для Питера актуальный. Когда ещё там в перспективе закончат изнуряющий долгострой с дамбой и свяжут город кольцевой автодорогой. Славно посидели, по рабоче-крестьянски, не то что в будущем с барными стойками, изысканной закусью, манерными стопками и шейкерами. После второго "пузыря" мелькнула шальная мысль, а может рассказать всё мужикам? В голове громко ругнулся стоп-сигнал: дурак что ли? Конечно нельзя, примут за блаженного, сторониться будут. На заводе устоявшийся десятилетиями порядок: работа, план, социалистическое соревнование, душ после смены, полбанки на троих и домой. А тут какой-то псих, вчерашний школьник, смешно!

Записываю эти строки, на обшарпанном секретере с откидной доской, из кухни доносятся чудные запахи картофельных оладий. Хочется быть маленьким, беззаботным и никаких прошлых и будущих жизней, чтобы бабушка, с обязательным напоминанием помыть руки, звала к столу. Духмяный запах стопки блинов, розетка с бруснично-яблочным вареньем и чтобы чай по-купечески, из блюдца. За столом любимая семья в сборе: весёлая молодая красавица мама, кулинарная кудесница бабуля, добрый ворчливый дед, его сестра — моя двоюродная бабушка, которую именую просто тётушкой, дядя со шрамом на лбу — след бревна обрушившегося в блиндаже при прямом попадании авиационного фугаса. Милые, любимые лица. Вас давно нет, а я здесь — стрелец неприкаянный. В декабре стану совершеннолетним…

А пока, как малолетка, я приходил на смену к восьми часам утра. Долговязый очкарик Портнягин, которому стукнуло восемнадцать, подтрунивал:

— Чего на час опаздываешь?! Мастер наряд не закроет. Гнать с завода такого злостного нарушителя трудовой дисциплины!

Я отшучивался, Юрка парень хороший. В будущем мы пересечёмся не раз. Юрка остался в токарях. До самой своей насильственной смерти в 2014 году, исполнял редкие, но дорогие заказы. Кабы не та история, жил бы Портнягин дальше в нашем с ним будущем. То приключение вспоминаю часто. Расскажу в нескольких предложениях. Купили с женой участок с домиком под Выборгом. Однажды приводил территорию в порядок и обнаружил тайник под землёй. А тайник на поверку оказался кладом с золотыми монетами. Портнягина подключил в качестве консультанта, ведь Юрка нумизмат со стажем. Часть монет Портнягин выкупил, а самую дорогую — царский пятирублёвик 1907 года, за хорошие проценты, обещал пристроить заинтересованному лицу. Но помешало обстоятельство непреодолимой силы — случайное убийство, никак не связанное с коллекционным бизнесом. Портнягина закололи в районе Всеволожска. Монету пришлось реализовывать самому с предварительной перепиской и поездкой в Швецию. В итоге — отстроил новый дом на участке. Вроде сложилось удачно, да Юрку не вернёшь. Была бы возможность путешествовать в машине времени, спас бы Портнягина всенепременно любой ценой. Мечтать не вредно, но если допустить, что в новой жизни ничего не изменится, то нужно спасти приятеля и спустя вечность в сорок шесть лет.