Удар током

За неделю до своего дня рождения, Соболев пригласил Петрушевского в гости. До этого "попаданцу" бывать у куратора в гостях не доводилось. После памятной, чуть не закончившейся трагедией истории, старший лейтенант сблизился с Дмитрием, называть их отношения дружбой пока не давал маленький срок знакомства, да связь по негласной работе, где один начальник, другой — подчинённый, держала на расстоянии. Но то, что оба испытывали взаимную приязнь оспаривать никто не собирался. За месяц до дня рождения, Соболев поздравлял Диму с возрастной вехой — совершеннолетием. Оба славно посидели на Нейшлотском, Соболев познакомился с родственниками Петрушевского, было весело, легко и задушевно. Пришло время ответного визита, в субботу планировался сбор в двухкомнатной квартире на Кондратьевском проспекте.

Петрушевский вышел из трамвая, быстро нашёл нужный дом. Классический образец сталинского неоклассицизма, заложенный ещё до войны и сохранившийся во время блокады. Сравнил со своей сталинской пятиэтажкой на Нейшлотском, правда послевоенной постройки. Дверь открыла миловидная женщина по возрасту напоминающая скорей старшую сестру, чем маму именинника.

— Здравствуйте, Димочка! Ничего, что так обращаюсь? После той страшной истории, иначе вас не называю, всё просила сына познакомить со спасителем. Меня зовут Нина Георгиевна, проходите, пожалуйста, вот тапочки.

Петрушевский, поставил свёрток с конфетами и шампанским, скинул пальто, переодел обувь. В этот момент из ванной вышел Соболев в белой рубашке с галстуком, гладко причёсанный, благоухающий одеколоном "Шипр". Поздоровались. За стол сели втроём, оказалось, что больше никого не приглашали. Словно прочитав немой вопрос Петрушевского, Виктор отчитался:

— В узком кругу спокойней и приятней. На работе поздравили, а дальних родственников, которых сам толком не знаю, не приглашал. Мама давай тост.

Чокнулись. Мужчины пили водку, Нина Георгиевна потягивала кагор, а невостребованное шампанское сиротливо маячило на середине стола. Разговор завязался не сразу, медленно раскручиваясь на заходах алкоголя под хорошую закуску. Нина Георгиевна мягко интересовалась работой Петрушевского, увлечениями, родителями, а про себя удивлялась, что может связывать её состоявшегося сына и подростка, которому недавно исполнилось восемнадцать. С другой стороны, это повод как-то отблагодарить юношу за геройский поступок.

— У вас, Дмитрий, всё впереди. В жизни столько дорог. А я вот всю жизнь преподаю историю и политэкономию пока силы позволяют. Скоро пенсия, зато в какое славное время живём. Правда, Витенька?

— Конечно, мама. Мы пойдём с Димой покурим, ладно?

На лестничной площадке примостились на подоконнике, пустая банка из-под консервов служила пепельницей для сознательных курильщиков из соседних квартир. После выпитого обоим стало хорошо и тянуло на разговоры.

— А ты знаешь, что с 2013 года в Российской Федерации, начал действовать закон, запрещающий курение в общественных местах. Производителей сигарет обязали печатать на пачках предупредительные надписи. Кроме того вступил в силу запрет на любую рекламу табака. Минздрав озаботился здоровьем россиян, но бизнес цепко держится за свои прибыли: табачное лобби в органах власти, взятки и всяческие ухищрения, сводят на нет благие намерения. Ещё раньше, в августе 1990 года, закрыли почти все табачные фабрики на профилактику и грянули табачные бунты. Разъярённые толпы перекрыли Невский проспект, а в Москве начали переворачивать и жечь киоски.

— Ну ты наговорил! И что штрафовали за нарушения?

— Точно не помню, кажется пятьсот рублей, по теперешним деньгам около полутора рублей. Но что-то не помню громких случаев со штрафами. Как дымили, так осталось. Кто захотел, тот бросил. Мы с женой, например, завязали в десятом году и ни разу не пожалели.

— Постой, постой! С твоих слов получается, что цены выросли в триста раз?! Это что же, хлеб в будущем стоит больше сорока рублей за буханку?

— Примерно так, я не экономист, обычно отслеживается изменение цен и покупательная способность граждан. Вот цифры по памяти: сейчас на условную среднюю заплату в СССР можно купить одиннадцать тысяч коробков спичек, — Петрушевский задумчиво пожевал губами, в уме прикидывая цифры, — а в нашем с тобой будущем — три тысячи, то есть среднюю зарплату по России, на моё возвращение из шестнадцатого года. А это снижение покупательского уровня почти в четыре раза.

— Однако, выходит, сейчас совсем неплохо жить? На государственной службе я спичек могу приобрести куда как больше. — рассмеялся Соболев и шутливо толкнул в плечо Димитрия. — Но предпочту потратить зарплату по другому. Вот, коплю на машину, мамин "Москвич" без ремонта не ездит…

— Тебе бы в будущее — легковушек хоть залейся: отечественные и иномарки, пикапы, грузовики, внедорожники, но цены кусачие, зато возможность оформит в кредит. Доживёшь мои пророчества.