Удержать любой ценой (ЛП)

Я откидываюсь на подушки и пытаюсь улечься поудобнее. Как бы хороша постель ни была, в ней не будет идеально, пока я не почувствую теплое, обнимающее меня, тело Адриана. Но каким образом так может продолжаться дальше? Он перестал доверять и себе, и мне. Мы не сможем так жить. Я не хочу, чтобы у нас были такие же отношения, как у моих родителей или многих других семей высшего света.

Образ его руки на моей шее вспыхивает в памяти, и я закрываю глаза, наслаждаясь этим. Кто знает, когда мне выдастся возможность почувствовать это вновь.

Я смотрю на часы, затем размышляю над тем, чтобы подняться и одеться, а после пойти на поиски перекуса на завтрак. Если честно, я удивлена, что Адриан позволил мне провести всю ночь без него. Крошечная часть меня ожидает, что я открою дверь спальни и найду его, прислоняющимся к косяку. Не знаю. Может, Адриан понял, что зашел слишком далеко со своей стратегией защиты. Хотя, зная его, думаю, что для него нет такого понятия, как «слишком далеко».

Но это не имеет значения, потому что мне больно. Не так, словно это всего лишь спор женатой пары, от которого легко отойти. Нет, у меня такое чувство, что Адриан отвергает меня в пользу нашего ребенка, что совершенно нелепо.

Я устраиваюсь на кровати и решаю не идти на завтрак. Выйти из комнаты означает, что мне придется столкнуться с ним, и я сомневаюсь, что Адриан вновь позволит уйти от него. Наверняка это трусливый поступок, но здесь некому осудить меня за это.

Едва я успеваю подумать об этом, как раздается тихий стук в дверь.

— Уходи! — кричу я. Мне все равно, кто стоит за дверью. Я не в настроении для бесед.

Вновь слышу стук, на этот раз более сильный и настойчивый.

— Валентина?

Мне требуется мгновение, чтобы понять, что именно Кай стучит в дверь, но я не хочу с ним разговаривать.

Он вновь зовет меня по имени, и я издаю стон.

— Я сказала тебе уйти. Если ты здесь из-за него, я не хочу говорить с тобой, поскольку Адриан сам в состоянии прийти сюда. Если ты здесь по своей воле, я не думаю, что нам есть что обсуждать.

Я не повышаю голос. Если он услышал меня – отлично, если нет – плевать. Кай все равно не войдет без моего разрешения. Если Адриан увидит его в моей спальне, он сразу же убьет его.

— Ты ведешь себя как ребенок, Валентина, — произносит он.

Меня так и тянет поспорить с ним из-за удара ниже пояса, но я не ведусь на это. Хотя это правда действует. Стыд охватывает меня, пока я не натягиваю одеяло до подбородка, чтобы спрятаться от него. Сколько раз отец использовал эту же уловку? Это был его любимый способ отчитать меня.

Я уже собираюсь высказать Каю все, что думаю, когда что-то сильно ударяет дверь, и в коридоре становится тихо. Меня пронизывает страх от мысли, что он может войти, несмотря на то, что знает, как отреагирует Адриан.

Но за этим ничего не следует. Дверная ручка не поворачивается. Никто не входит.

— Я не уйду, пока ты со мной не поговоришь. Я буду сидеть в этом коридоре и кричать тебе через дверь, пока мы не поговорим, — доносится громкий голос сквозь дерево.

Судя по звуку, Кай сидит на полу, прижавшись к двери. Я посмеиваюсь над нелепостью того, что он сидит на полу коридора в шерстяном костюме стоимостью в тысячи долларов.

— Разве тебе не нужно работать? Я знаю, что он послал тебя сюда не для того, чтобы ты перекрикивался со мной через дверь.

При этом дверь трясется.

— Он вовсе не посылал меня сюда. Я здесь по своей воле.

Я фыркаю, даже если он этого не слышит.

— Ага, конечно, потому что тебе нечего делать, кроме как бегать за женой своего босса и налаживать их отношения.

Интересно, как подобная фишка будет выглядеть в резюме.

За этим следует долгая тишина, и я надеюсь, что он ушел. Как только я закрываю глаза, чтобы вернуться ко сну, Кай вновь будит меня.

— Я все еще здесь. По-прежнему не ушел.

Я со вздохом прижимаю подушку к лицу и приглушаю громкий стон. Я не думаю, что он проведет здесь весь день, пока я не уделю ему внимание. Проблема в том, что, что бы я ни сказала, все будет передано Адриану.

Через несколько мгновений решаю дать Каю сказать, если он после этого оставит меня в покое.

— Чего ты хочешь? — кричу я громче необходимого.

Его ответ звучит уверенно и спокойно.

— Я хочу, чтобы ты сейчас подумала о чувствах Адриана.

Я сбрасываю подушку на кровать и сверкаю взглядом на дверь.

— Оо, так не он тебя сюда послал, да? Что за херня.

— Не посылал. Я сам сюда пришел, потому что хочу, чтобы ты увидела ситуацию с его точки зрения.

Все еще глядя во все глаза на дверь, я кричу Каю в ответ:

— Его точка зрения заключается в том, что теперь я ему нужна только как инкубатор. Остальное я точно не буду с тобой обсуждать, потому что это не твое дело. Просто знай, что все это очень неприятно, с какой стороны ни посмотри. В расчет идет не только его точка зрения.

Кай говорит так, что я вновь обдумываю слова о моем детском поведении. Затем в памяти возникает образ отца, и я вновь погружаюсь в самоуничижение. И все из-за слов человека, которого я едва знаю. Человека, который предан моему мужу, несмотря на то, что это я спасла ему жизнь.