Удержи меня, если сможешь

Нереальный. Таких больше никогда не встречала! Идеальное сочетание всего, о чем мечтает каждая женщина. По-мужски красив — не только снаружи, но и внутри. Обаятельный, умный, добрый, знающий себе цену. Легкая небрежность, с которой он шагает по жизни, восхищает. У него все просто: черное — черное, а белое — белое. Никаких полутонов.

Он протягивает ко мне руку и я, взглянув на большую ладонь, медленно поднимаюсь со стула. Левая рука легко и доверчиво ложится на плечо, а правая — замирает напротив груди, где быстро бьется сердце. Он перехватывает мое запястье и подносит к губам. Целует нежно, не торопясь.

Встречаемся глазами.

— Спасибо, что согласилась подарить этот вечер.

— Спасибо тебе, — вздыхаю, обвожу взглядом свечи и цветы. — Я не ожидала.

Он растягивает губы в ленивой улыбке. Тянется к моим волосам и накручивает на палец длинный локон.

— Я скучал по тебе все эти годы.

— Правда?

Кирилл утвердительно кивает головой, а затем опустив руку чуть ниже талии, притягивает к себе.

— Я тоже, — покраснев, отвожу взгляд в сторону, а он, подцепив указательным пальцем мой подбородок, заставляет смотреть только на него.

— Почему ты все время убегала от меня? Почему ни разу не дала шанса нам?

Сейчас он говорит без упреков, без сарказма, без обид. Он просто спрашивает, а я не знаю, что ответить. Сказать, что трусливая дура? Так, вроде, не дура! Тянуло к нему все эти годы, но память… Чертова память хранила боль, а еще болело сердце. Шрамы затянулись, и я даже перестала плакать по ночам в подушку, но чего мне это стоило — Орлов, конечно же, не знает.

— Дважды в одну реку не войдешь.

— Так говорят только трусы.

— Тебе виднее, Кир, — пожимаю плечами и замолкаю.

Не хочу портить момент! Не хочу выяснять отношения. Пусть все забудется. Пройдет. Мы начнем с чистого листа. Не было неудачного брака, не было предательства, не было его и моих других…

Он кружит меня в танце, а затем клонит назад и замирает. Обхватив его шею обеими руками, быстро хлопаю ресницами. По спине бегут мурашки. В голове туман, но не от выпитого шампанского!

Кирилл приближается. Касается моих губ своими губами. Сначала обводит контур кончиком языка, а затем толкается внутрь. Закрыв глаза, я отвечаю на поцелуй со всей страстью. В ушах тарабанит пульс, по венам бежит адреналин. Как бы не сгореть, не пропасть в этом водовороте чувств.

***

Я отвожу мартышку на такси. Сидя на заднем сиденье, крошка прижимается ко мне сбоку, кладя голову на плечо. Вдыхаю аромат ее волос и еле держу себя в руках, чтобы не наброситься на девочку прямо здесь, в машине.

Прикрываю глаза и глупо улыбаюсь, пока никто не видит. Сколько лет мы потеряли, а ведь могли быть вместе: спать на одной кровати под одним одеялом, есть за одним столом, делить на двоих горе и радости, а еще — быть родителями малыша или малышки, а лучше — сразу двоих!

Поцеловав в макушку, обнимаю девочку за плечи. Вредная колючка, измотавшая душу, похитившая сердце. Я же не жил все эти годы без нее. Существовал подобно роботу. Каждый день расписан в блокноте. Каждая встреча — строго по записи. Ждал пятницу, когда Соня встретиться с подругами, выпьет лишнего, а затем позвонит мне. Так было не всегда, а только последние два года. До этого момента все было еще хуже. Соня избегала меня, делая вид, что незнакомы. Трудно! Очень сложно сидеть в компании общих друзей и слушать о ее последнем ухажере! А она, будто спецом издевалась: показывала своей подруге фотки на телефоне, хвасталась подарками…

Такси тормозит возле ее дома, и я не теряю надежды, что меня позовут в гости.

Облом!

Соня выходит из машины и, поцеловав меня в щеку, желает спокойной ночи.

— Командир, постой пять минут, — обращаюсь к таксисту и иду следом за мартышкой, чтобы провести до самого подъезда.

— Спасибо за романтику, Кирюш, — привстав на цыпочки, малышка касается губами моей шеи.

Напрягаюсь. Дыхание становится трудным. Сейчас бы завалиться к ней домой и не дать уснуть до самого утра. Мы столько всего потеряли — надо наверстать!

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я зашел на кофе?

— В другой раз, — улыбается. — Прости, я действительно очень сильно устала и жутко хочу спать.

— Ладно.

Она манит меня пальцем, и я склоняюсь над малышкой.

— Я хочу тебе признаться, — шепчет на ушко.

— В чем?

— На самом деле, я не сдавала обручального кольца в ломбард.

— Соврала? — спрашиваю и она утвердительно кивает головой. — Зачем?

— Хотела сделать больно.

— Сделала?

— Угу.

— И как? Понравилось?

— Еще бы! — восклицает.

Чмокнув меня в щеку, мартышка убегает, а спустя пять минут, когда я еду в такси, на вайбер приходит сообщение. Первое — фото в неглиже. Твою ж мать… Кружево слишком тонкое и я отчетливо вижу все, что так нравится. Издевается дьяволица, ведь знала же, как хотел остаться этой ночью у нее. А потом, когда я медленно и тяжело дышу, разглядывая изящные плечи, приходит еще одно сообщение:

«Сладких снов. Люблю тебя, хоть ты и редкостный гад!».

Глава 24. Оставить без удовлетворения