Удержи меня. Здесь

– Что нелегко, ма? – спрашиваю я.

– Мы знаем, как ты счастлив. И стоит лишь взглянуть на вас двоих, становится очевидно, что вы влюблены друг в друга. – Ма не смотрит на меня, пока передает стопку тарелок.

– Просто скажи, что хочешь сказать. – В моем голосе слышна тревога.

– Мы переживаем, – тихо произносит она.

У меня ускоряется сердцебиение. Почему она не может выложить все начистоту? Я медленно ставлю тарелки на стол, одну за другой.

– Эти отношения между вами… – начинает ма.

– Да что с ними? – Я начинаю терять терпение. Перевожу взгляд со стола на маму. У нее виноватый вид.

– Вы не представляете, насколько все это сложно, – говорит она. Ма повернулась ко мне спиной и вцепилась обеими руками в столешницу. – Мы желаем тебе только лучшего, Малик. Желаем вам лучшего. И опасаемся, что вы не осознаете, как сильно отличаются миры, в которых вы выросли.

– Может, скажешь то, что собиралась сказать, вместо всех этих намеков? – прошу ее. Голос звучит громче, чем я хотел бы.

– Послушай, Малик, – говорит ма. – У вас все только начинается. И пока вы видите мир сквозь розовые очки. Но скоро вас настигнет реальность. Зельда учится в университете, а ты из Пурли.

– Ты имеешь в виду, что я недостоин ее? – Мамины слова не укладываются у меня в голове.

– Нет, Малик. Я бы никогда даже не подумала о таком. Ты прекрасный человек. Разумеется, ты ее достоин. Но я хочу тебя защитить.

– Защитить меня? От чего же? – Я стараюсь не орать. Не хочу, чтобы Зельда услышала наш разговор.

– От того, что тебе будет больно. От того, что рано или поздно вы обнаружите, что ваши миры несовместимы. От того, что с тобой произойдет то же, что случилось с Лукасом Джеймсом.

Поверить не могу, что ма сравнивает наши с Зельдой отношения с той старой историей. Лукас был сыном нашей соседки. В течение нескольких месяцев он встречался с богатой девчонкой из высших кругов. Когда ее родителям стало об этом известно, они подали на него заявление о сексуальных домогательствах. Выставили все так, будто он приставал к их дочери.

– Это совсем разные вещи! – выпаливаю я. – Родители Зельды не будут…

– Малик, не будь наивным. Ты не можешь этого знать. – Теперь она разговаривает со мной строгим, сердитым голосом. – Никто не может предсказать, что произойдет. Но вероятность, что, если что-то пойдет не так, пострадаешь именно ты, чрезвычайно высока. Вот чего мы боимся.

– Ты с ума сошла, – заявляю я. – Это бред. О чем ты говоришь!

Мы встречаемся взглядами. Я вижу боль в ее глазах. Боль и страх.

– Мы не хотим тебя обидеть. Мы любим тебя, Малик. Больше всего на свете. Мы хотим для тебя только лучшего. Поверь мне. – В голосе ма слышна мольба.

– Не лезьте в мои дела, – говорю я.

Из гостиной доносится смех. Жасмин кричит:

– Мы скоро будем есть?

Ма вздыхает:

– Прости, Малик. Знаю, ты не хочешь все это слышать. Но я мать. Я должна защищать своих детей. Это моя работа. – Она уходит в гостиную, чтобы позвать всех за стол.

Когда мы рассаживаемся, па наливает взрослым по глотку вина. Кажется, они старательно готовились к сегодняшнему дню. Только ма, к сожалению, понадобилось все испортить. Жасмин дуется, потому что па игнорирует ее бокал. Я нащупываю под столом ладонь Зельды и крепко ее сжимаю. Она понятия не имеет, что случилось между мной и ма. Но у меня внезапно возникает острая потребность к ней прикоснуться. Словно чтобы доказать самому себе, что все в порядке.

– Что ж, – торжественным голосом начинает па. – За вас. – Он поднимает тост. – Здорово, что мы наконец с тобой познакомились, Зельда.

Меня бесит, что он делает вид, будто все нормально. Не может же он не знать, что ма со мной поговорила. Лицемеры, оба.

– Спасибо за приглашение. Я очень рада! – Зельда улыбается всем. Она очаровательно выглядит со слегка взлохмаченными волосами. Элли и Эстер отлично поработали. Как же больно от осознания, что мои родители против нас.

25 Зельда

Мясной рулет оказался очень вкусным. Простая домашняя пища, приготовленная с любовью. Не помню, чтобы моя мать вообще хоть раз готовила.

– Невероятно вкусно, – говорю я.

– Рада слышать. – Джейд, мама Малика, дружелюбно мне улыбается.

Малик за столом ведет себя странно. Он почти ничего не говорит. Снова и снова берет меня за руку. А один раз сдавливает так сильно, что я ее убираю.

– Извини, – бормочет он. – Не хотел сделать тебе больно.

Я смотрю на него, и Малик вымученно улыбается.

– Зельда предложила сделать мне маникюр, – рассказывает Жасмин. – У нее правда отлично получается.

Я слегка краснею.

– Лаки для ногтей – это вроде как моя фишка, – объясняю я.

– Покажи свои ногти, – просит меня Жасмин.

Кладу руку на стол, чтобы она могла рассмотреть темно-красный цвет. Для поездок к родителям я не отваживаюсь выбрать что-то более броское.

– Очень красиво, – говорит Эбони, которая встала на стул, чтобы лучше видеть.

– Действительно красиво, – соглашается Джейд.

После обеда Малик торопится попрощаться. Не понимаю, почему он собрался уходить, и его сестры и брат тоже расстраиваются.

– Почему вам надо идти? – спрашивает Тео.

– Просто надо. – В тоне Малика проскальзывает раздражение.