Читаем Уехавший остался дома полностью

Надежды глупые мои.

Прочь! Дон Фернандо де Толедо

Полк набирает. Вон отсюда!

Вон из Испании! С тобою

Погибло все. Я уезжаю,

Чтоб умереть. И пусть мне бог

Пошлет, чтоб в первом же сраженьи

Погас от пистолетной пули

Твой образ у меня в душе!

Ты говоришь, повиновенье?

Покорность, говоришь? Но где же,

Когда любовь была покорной

Отцу, супругу, брату, чести

И небу самому?

Элиса

Постой!

Карлос

Идешь ли ты со мною?

Элиса

Нет.

Каpлос

Зачем же ты меня зовешь,

Безумная?

Элиса

О, если б я

Могла, была бы я с тобою!

Но, Карлос мой, я рождена

В семье, где честь всего дороже.

Что станут говорить? Придумай,,

Чем можно тут помочь.

Карлос

Кто любит

И думает еще, - не любит,

Или пришла к концу любовь.

С тобой сейчас заговорили

О свадьбе. А при слове "свадьба"

Вы сходите с ума. Могу ли

Я сомневаться, что и ты

При слове "свадьба" все забыла?

Так пусть же бог тебе пошлет

Такое счастье, чтоб на утро

После счастливой брачной ночи

Из Фландрии ты получила

Письмо о том, что я убит!

Элиса

О, выслушай меня! Хоть слово

Дай мне сказать.

Карлос

Я жду не слов,

А дел. А слов с меня довольно!

(Уходит.)

Паула

Что скажешь ты, Эстебан? А?

Эстебан

Скорей позволю, чтоб ядро

Упало рядом, - скажем, этак

За милю, что ли, от меня,

Чем вздумаю к тебе вернуться!

Тут жизни нет! Вон из жестокой

Испании! И пусть с обозом

Меня во Фландрию доставят!

А если выйдешь замуж...

Паула

Слушай...

Эстебан

Лет через сто пусть принесут

Тебе известие, что умер

Свирепый Дрейк, гроза морей,

Или малыш - король гранадский.

(Уходит.)

Элиса

О Паула, вороти его!

Паула

Я из того окна, сеньора,

Его окликну.

Элиса

Ах, скорее!

Паула

Не далеко уйдет. Влюбленный

Чем в большем гневе убегает,

Тем больше замедляет шаг.

Он удаляется от центра,

К которому стремится тайно,

Идет он, а душа горит.

(Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XIII

Элиса одна.

Элиса

О беспощадный долг, о честь - горнило

Высоких душ, безжалостных к себе!

Вы гоните любовь, вы с ней в борьбе,

Вам надо, чтоб я жизнью заплатила...

Ах, я изнемогла! Какая сила

Сильней любви? Но, слеп и глух к мольбе,

Осилит долг, чтоб, уступив судьбе,

Ушла любовь и сердце в муке стыло.

Обвенчана, но не с тобой! Жену

Не ты ведешь... Сознанье я теряю...

Но ты во мне, душой к тебе я льну,

Ему я только прах мой оставляю.

Так раб алжирский - телом он в плену,

А дух его летит к родному краю.

КОМНАТА В ДОМЕ ЛАУРЕНСЬИ

ЯВЛЕНИЕ XIV

Лауренсья, Сабина.

Лауpeнсья

Когда ж, однако, возвратится

Фелисиано!

Сабина

Вы гордиться

Должны, сеньора, что у вас

Такой поклонник.

Лауренсья

Кто б из нас

Мог устоять и не влюбиться!

Сабина

Сеньора, правду вы сказали.

Так и Фисберто: стоит мне

О нем подумать, - я в огне,

И щеки розовыми стали,

И я живу, как в сладком сне.

И так мой сон меня тревожит,

Что не могу придти в себя.

Лауренсья

Мы все безумствуем, любя.

Элиса мне сказать не может,

Что попусту хвалилась я,

Когда рассказ мой рисовал

Лицо, где небо отразилось,

Как в самом лучшем из зеркал.

Она сегодня убедилась,

Что друг мой выше всех похвал.

Я думаю, она в волненьи

И мне завидует.

Сабина

Она

В другого тайно влюблена.

Лауренсья

Но он не выдержит сравненья

С моим!

Сабина

Какое увлеченье!

Лауренсья

Люблю!

Сабина

Понятны чувства эти.

Лауренсья

Так диво ли, что для меня

Он лучше всех?

Сабина

Не спорю я.

Любовники и сыновья

Обычно лучше всех на свете...

Шаги!

Лауренсья

А, это он идет!

Когда влюбленный умирает

От нетерпения, и ждет,

И милые шаги узнает,

Всем существом он ощущает

Их приближенье, их полет.

Сабина

Не угадали.

Лауренсья

Нет, постой,

Ошиблась ты сама. Мой милый

Идет, а вместе с ним и твой;

ЯВЛЕНИЕ XV

Те же, Фелисьяно и Фисберто.

Фисберто

Сабина!

Сабина

Ах, Фисберто мой!

Что твой сеньор такой унылый?

Фисберто

Не знаю, что такое с ним.

Лауренсья

Что ж ты молчишь?

Фелисьяно (в сторону.)

Нет хуже казни.

Сабина

Он кажется совсем больным.

Лауренсья

Что ж онемел ты?

Фелисьяно

Из боязни.

Лауренсья

Боязнь, когда ты здесь, со мною?

Элису видел?

Фелисьяно

Да.

Лауренсья

О чем

Вздохнул ты?

Фелисьяно

Я вздохнул?

Лауренсья

О ком?

Не обо мне ли? Я виною?

Фелисьяно

В твои глаза смотрю с тоской.

Лауренсья

Помилуй бог! Да ты, откуда?

Фелисьяно

Я от Элисы.

Лауренсья

И такой

Печальный ты пришел оттуда?

Ну, хороша?

Фелисьяно

Да, хороша.

Лауренсья

Ты что-то видел или слышал...

Но ты ведь знал, когда ты вышел,

Что я люблю, что вся душа

Полна тобой...

Фелисьяно

Чего-то ждать

И из почтительности ложной

Не говорить жестокой правды

Не большая ль еще жестокость?

Да, Лауренсия, я видел

Элису, как ты приказала,

Проник я в комнату ее.

Но не успел двух первых слов

Я вымолвить, как появились

Ее отец и брат, застали

Меня, и поднялся содом.

У них уж было подозренье:

Они нарочно удалились,

Чтобы узнать, придет ли Карлос,

Вместо него был пойман я.

Я не хочу передавать

Тебе их грубых оскорблений,

И криков, и угроз в то время,

Когда стоял я, беззащитный,

Среди врагов, был в их руках,

Довольно знать тебе, что я...

Как я скажу тебе?

Лауpeнсья

Скорее!

Не мучь, а сразу!

Фелисьяно

Ах, Лауренсья!..

Женат!

Лауренсья

Молчи, молчи!

Фелисьяно

Молчать?

О, если б это было можно?

Лауренсья

Какое ж было основанье

У них женить тебя насильно?

Фелисьяно

То, что меня застали в спальне.

Лауренсья

Ты был без платья?

Фелисьяно

Я?

Лауренсья

Откуда ж

Такая страшная жестокость?

Фелисьяно

Они так повернули дело,

Как будто я проник в их дом

С желанием их опозорить

И обольстить ее... Ну, словом,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Наводнение
Наводнение

Роман «Наводнение» – остросюжетное повествование, действие которого разворачивается в Эль-Параисо, маленьком латиноамериканском государстве. В этой стране живет главный герой романа – Луис Каррера, живет мирно и счастливо, пока вдруг его не начинают преследовать совершенно неизвестные ему люди. Луис поневоле вступает в борьбу с ними и с ужасом узнает, что они – профессиональные преступники, «кокаиновые гангстеры», по ошибке принявшие его за своего конкурента…Герои произведения не согласны принять мир, в котором главной формой отношений между людьми является насилие. Они стоят на позициях действенного гуманизма, пытаются найти свой путь в этом мире.

Alison Skaling , Евгений Замятин , Сергей Александрович Высоцкий , Сергей Высоцкий , Сергей Хелемендик , Элина Скорынина

Фантастика / Приключения / Детективы / Драматургия / Современная проза / Прочие приключения
Все в саду
Все в саду

Новый сборник «Все в саду» продолжает книжную серию, начатую журналом «СНОБ» в 2011 году совместно с издательством АСТ и «Редакцией Елены Шубиной». Сад как интимный портрет своих хозяев. Сад как попытка обрести рай на земле и испытать восхитительные мгновения сродни творчеству или зарождению новой жизни. Вместе с читателями мы пройдемся по историческим паркам и садам, заглянем во владения западных звезд и знаменитостей, прикоснемся к дачному быту наших соотечественников. Наконец, нам дано будет убедиться, что сад можно «считывать» еще и как сакральный текст. Ведь чеховский «Вишневый сад» – это не только главная пьеса русского театра, но еще и один из символов нашего приобщения к вечно цветущему саду мировому культуры. Как и все сборники серии, «Все в саду» щедро и красиво иллюстрированы редкими фотографиями, многие из которых публикуются впервые.

Александр Александрович Генис , Аркадий Викторович Ипполитов , Мария Константиновна Голованивская , Ольга Тобрелутс , Эдвард Олби

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия
Забытые пьесы 1920-1930-х годов
Забытые пьесы 1920-1930-х годов

Сборник продолжает проект, начатый монографией В. Гудковой «Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920–1930-х годов» (НЛО, 2008). Избраны драматические тексты, тематический и проблемный репертуар которых, с точки зрения составителя, наиболее репрезентативен для представления об историко-культурной и художественной ситуации упомянутого десятилетия. В пьесах запечатлены сломы ценностных ориентиров российского общества, приводящие к небывалым прежде коллизиям, новым сюжетам и новым героям. Часть пьес печатается впервые, часть пьес, изданных в 1920-е годы малым тиражом, републикуется. Сборник предваряет вступительная статья, рисующая положение дел в отечественной драматургии 1920–1930-х годов. Книга снабжена историко-реальным комментарием, а также содержит информацию об истории создания пьес, их редакциях и вариантах, первых театральных постановках и отзывах критиков, сведения о биографиях авторов.

Александр Данилович Поповский , Александр Иванович Завалишин , Василий Васильевич Шкваркин , Виолетта Владимировна Гудкова , Татьяна Александровна Майская

Драматургия