Уездный город С***

Верить вещевику на слово поручик не собирался, скрупулёзно записал всё, чтобы проверить при визите на завод, который, однако, вновь откладывался: нужно было осмотреть комнату третьей жертвы и опросить её знакомых, чтобы выяснить, что представляла собой убитая. И конечно заглянуть в морг за отчётом.

Глава 14. Кулечка

Судебные расстарались: выяснилось, что отчёт о вскрытии уже был у Элеоноры. Ознакомившись с документом, Титов не нашёл ничего для себя нового, смерть третьей жертвы полностью повторяла гибель второй. Сокрушительный удар по затылку, чудом не ставший смертельным, потом утопление. Вчера вечером, с девяти до полуночи.

Впрочем, нет, одна весьма интересная деталь имелась. Оказалось, Акулина с месяц носила ребёнка, но сведения эти раскрывать вдовцу Титов пока не стал. Горбач, похоже, не знал о ребёнке, и, если супруги всё же делили постель, он мог быть отцом; зачем этот новый жестокий удар.

Но в большей степени остановила Натана не жалость, а совершенно иное соображение. Если отношения супругов действительно были столь холодными, то отцом ребёнка заведомо являлся кто-то другой. И даже если муж не знал о беременности, то мог точно знать об измене и относиться к ней не так легко, как желал показать.

Жили Горбачи неподалёку, через улицу — на Торговой, у самой Петропавловской площади, в каменном двухэтажном доме — небольшом, но весьма изящном и со вкусом обставленном. Инженер-вещевик и впрямь недурно зарабатывал, имел здесь личный телефон, водопровод и прочие удобства, хотя само жилище это досталось ему в качестве наследства. Сергей Михайлович, как оказалось, происходил из старого дворянского рода, нетитулованного, но зажиточного, до земельных реформ имевшего обширные угодья в С-ской губернии и десяток крупных деревень, но теперь от прежних просторов остался только этот городской особнячок.

Приходящая прислуга состояла из кухарки и двух горничных, следивших за порядком. Опросив их всех по очереди, Титов лишь подтвердил для себя правдивость слов хозяина дома. Жили Горбачи действительно не в ладу, но вроде бы не ругались, причём все три женщины как одна винили во всём хозяйку, очень жалея её мужа. По их словам, он был честным, работящим, никогда не придирался к ним и лишнего себе не позволял, хотя одна из служанок и была весьма молода и хороша собой. Она, кажется, и не возражала бы, прояви Сергей Михайлович к ней мужской интерес, однако тот и впрямь был больше женат на своей работе. Никаких гостей не приводил, светской жизни тоже как будто не вёл; в доме бывали только подруги хозяйки и её мать, и то нечасто.

А вот Акулину Матвеевну прислуга не любила, называя женщину вздорной, привередливой и заносчивой. У неё был такой заботливый муж, она ни в чём не имела нужды, но вечно была чем-то недовольна. Все три уверенно заявляли, что полюбовник у хозяйки имелся, и даже не один, потому что женщина часто и подолгу отлучалась, хотя куда именно она уходила, каковы из себя были эти возможные любовники и как их звать — служанки не представляли. Только один раз кухарка якобы видела её с каким-то чернявым, рослым, громогласным типом, с которым Акулина весьма нежно любезничала. Показания эти были сомнительными, приметы — смутными, однако выбирать не приходилось, и Титов аккуратно всё записал.

Увы, ответить, когда именно хозяйка покинула дом, никто из них не сумел.

Горбач явно любила вышивать и была в этом весьма искусна, а еще зачитывалась «французскими» романами про любовь. В секретере у покойной нашлось огромное количество писем и иных бумаг — она исправно собирала все счета, старательно всё записывала и подкалывала. А еще женщина оказалась идеальной, с точки зрения полиции, жертвой: она вела дневник. И как бы ни было неприлично читать чужие личные записи, но поручик изъял и письма, и эту толстую книжицу с изящным золотым замочком, возлагая на них большие надежды.

Женщина действительно не знала недостатка в драгоценностях и нарядах, от которых гардеробная буквально ломилась. Однако среди шелков и бархата поручик обнаружил несколько весьма простых и скромных одеяний, одно даже со следами починки.

Больше ничего интересного во всём доме не нашлось. Обыску Горбач содействовал, хотя и не понимал, что за надобность обходить прочие помещения. Да поручик и не надеялся толком что-то найти, но порядок есть порядок. Это жильё первых двух жертв не имело смысла осматривать целиком, а тут Натан предпочёл проявить дотошность: всё же хозяин дома — вещевик из списка, и уже только поэтому находится под подозрением.