Уфимская литературная критика. Выпуск 7

В повествованиях об основателе католического ордена францисканцев, Франциске Ассизском, жившем в начале 13-го века, с умиление рассказывается, как этот "герой" снял с одежды насекомое со словами: "Милая сестра-вошка, хвали со мной господа!", и осторожно водворил его к себе на голову.

И вот с таких-то "героев"-аскетов, "спасавшихся" вдали от людей, в лесах и на болотах, в пещерах или на столбах, христианские жрецы предлагают брать пример, называют их "образцами добродетели».

Совершенно верно! Как верно и то, что именно эти «самоистязатели» были счастливы сами высшим счастьем и принесли его неизмеримо огромному числу людей. Именно эти аскеты, их примеры и их, с виду бессмысленные, подвиги вытащили человечество из кровавой бани бесконечных племенных распрей, вывели его на торный путь к вершинам цивилизации, да что говорить – и к вершинам обыденного земного комфорта, которым мы все нынче пользуемся.

Христианство перевернуло систему приоритетов человека. Оно впервые назвало подвигом не подавление и расширение, а умаление и кротость. Кротость у язычников считалась не подвигом, а наоборот – пороком. Какой ты человек, если никого не трогаешь и не обижаешь?! Вот если ты всем вокруг надавал по шее, вот тогда ты…

Христианские аскеты торили путь к человеческому счастью. Они доказали – и сумели убедить всех – в том, что победа над собой требует гораздо больше героизма, чем победа над другими. Разве может быть счастье, если каждый день в твою дверь ломится какой-то «герой» с целью на кулаках доказать тебе, что он лучше и сильнее тебя? И вот, энергия этих античных «героев», энергия Ахиллов, Гераклов, Атилл – была направлена христианством на столпы и в болота: хочешь что-то доказывать, доказывай себе, а не ближним. Это труднее, зато почетнее!

В 18-м веке знаменитый французский философ Поль Гольбах писал: "Кто такие «святые»? Это молящиеся, постящиеся, терзающие себя люди, которые бегут от мира, которые, как совы, радуются уединению, которые воздерживаются от всякого удовольствия, которые бегут от всего, что может отвратить их хоть на минуту от их фантастических упражнений… Что останется от людей и во что обратятся люди, если каждый захочет быть «святым»? Общество распадется, люди же станут дикарями».

Французы поверили Гольбаху, поверили в «истинные радости» жизни – и Сена потекла кровью. Гольбах – буревестник французской революции, превратившей Францию в ад. Логика проста: французы, уверовав, что целью жизни является наслаждение, вдруг обнаружили, что предметов утонченного наслаждения на всех не хватает. Тогда французы сперва вырезали знать – поскольку черни было больше, и она оказалась сильнее знати. Но и после этого предметов наслаждения и самоублажения оказалось маловато. В споре за владение ими чернь начала уже резать друг друга, и головы из-под гильотины заполнили все корзины, в которых прежде носили капустные кочаны…

Гольбах ли прав или Симеон Столпник? Каждый из них скажет убедительные слова. Но слова опровергаются словами – а кто опровергнет жизнь?

Буревестник русской революции Максим Горький писал: «Церковь, стремясь примирить раба сего участью и укрепить свою власть над его разумом, утешала его, создавая героев кротости и терпения, мучеников и отшельников».

Этими словами Горький пытался оправдать свою собственную гнусно-распутную жизнь, проведенную в оргиях и оккультных ритуалах. Но можно ли словами опровергнуть жизнь, ту жизнь, что умертвила в России миллионы детей (вслед за отроком-царевичем), как только «раб», по указке Горького, перестал «примирятся со своей участью».

И снова вначале резали знать, и снова после знати на всех не хватило, и снова стали резать друг друга, уже не глядя на сословное происхождение, а кончили Чубайсом…

Коммунизм – бесовское наваждение. Он не ставит целью, как христианство, сделать богатых бедными, уговорить их (или хотя бы принудить), ради избежания соблазна, питаться вровень с бедняками. Нет, он стремится всех бедных сделать богатыми, то есть к имеющейся нагрузке на природу взвалить еще большую, десяткратно превосходящую прежнюю.

Как мало нужно человеку для подлинного счастья и как доступно это немногое! А сколько нужно для удовлетворения противоестественных похотей сатаниста? Нет пределов его ненасытности, ему и целого мира будет мало. Взгляните на наших олигархов-абрамовичей, вообразите, что каждый из этих бесноватых – ОДИН! – своим сверхпотреблением наносят природе больше вреда, чем целая африканская страна. И недаром Абрамовичи и Чубайсы наши вышли из колыбели иудейства – той религии, про адептов которой сказал Спаситель, что они дети дiавола и исполняют похоти отца своего.

Эдуард Байков написал замечательную книгу, в которой с научной точки зрения, при строгом и беспристрастном подходе, научным методом подтвердил вероучительные истины христианства о земной жизни.

И это спасительно не только для душ читателей Байкова, но и для души самого Байкова.

Фирдаус Зиганшин Полку поэтов… прибыло