Угасший огонь

На следующее утро Томас отправился в дом одного старика, которого считали самым уважаемым человеком в этих местах. Тот, даже не дослушав его историю до конца, сказал:

— Трудно вам будет, сеу капитан. Очень трудно. Я живу в Кампина-Гранде уже много лет и ни разу не встречал в этих краях вора. Если негр добрался до сертана, то вы, сеньор, его больше не найдете. Здесь свободная земля, капитан. У народа этого края нет межей на земле.

Однако капитан Томас и Лула не признали себя побежденными. Из разговора на ярмарке они поняли, что негр скрывается в Фагундесе, на фазенде какого-то парня, приехавшего из Сеара́. Капитана предупредили, чтобы он действовал как можно осторожнее, так как этот парень — человек горячий. Капитан Томас защищал свое право: негр принадлежал ему и лошади тоже. Он должен их вернуть в Санте-Фе. Вечером добрались они до фазенды. Жилой дом со скотным двором. Самый обычный дом арендатора — из темной глины, с верандой. В дверях стоял человек в рубашке навыпуск и соломенной шляпе. Капитан въехал во двор и спросил, где хозяин.

— Это я, старина.

Капитан показал ему письмо полицейского инспектора, которым он запасся в Пиларе, и рассказал о побеге негра и краже лошадей.

— Старина, вы пришли по ложному следу. Я здесь новый человек. Приехал из Сеара, чтобы зарабатывать на жизнь своим трудом. А вы приехали ко мне искать беглого негра и краденых лошадей?

Капитан объяснил, что приехал не для того, чтобы ссориться. Он просто хочет вернуть себе свою собственность. Это его право.

— Все, что вы говорите, справедливо, старина, совершенно справедливо. И я не оспариваю вашего права. Но почему вы приехали именно ко мне? Выходит, я прячу краденое, так, что ли? Это уже оскорбление!

Капитан разговаривал вежливо, стараясь избежать ссоры. Но тут вмешался зять и все испортил: он повысил голос на сертанежо. Тот обозлился. Два негра с изумлением смотрели на своих господ, которые разрешали какому-то парню так непочтительно с ними говорить.

— Молодой человек, я вас не знаю, я разговариваю с капитаном Томасом, который разыскивает беглого негра и украденных у него лошадей. А вы кто такой?

— Это мой зять.

— Ну что ж, тогда пусть помолчит. Я хочу говорить со стариком. Для меня он уважаемый человек.

— Мы здесь не для того, чтобы нас оскорбляли, — возмутился Лула.

— Кто же здесь кого оскорбляет? Выходит, вы приходите ко мне искать беглого негра, и я же вас оскорбляю? Обратная дорога вам известна, старина, — я вас не задерживаю. Если вы приехали сюда оскорблять меня, то скатертью дорога.

Подошли двое кабр с кинжалами за поясом.

— Эти два человека прибыли из Брежо, они ищут беглого негра. И думают, что он прячется именно здесь.

Капитан Томас пояснил:

— Не совсем так, сеньор, в Кампине мне сказали, что негр останавливался на этой фазенде.

Сеу Лула закричал срывающимся от возмущения голосом:

— Мы не какие-нибудь бродяги!

— Я знаю, что вы люди порядочные, владельцы энженьо. Все это так. Но криком вы здесь ничего не добьетесь, молодой человек. Будь я на месте капитана, я бы заночевал вон под тем деревом и подождал бы рассвета. Если хотите закусить, то я могу предложить вам несколько тарелок простокваши. А вот беглого негра и краденых лошадей у меня нет.

Один из кабр громко захохотал. Капитан взглянул на зятя и сказал хозяину энженьо:

— Ну что ж, сеньор, если так, извините меня. Мы уезжаем. Будете в наших краях, в долине, заезжайте ко мне. Мой дом к вашим услугам!

— Доброго вам пути, капитан. Вон там, под тем деревом. Чем богаты, тем и рады. Вы, господа, люди знатные. А я всего-навсего бедный сертанежо.

Капитан перебросился несколькими словами с зятем, и они выехали на дорогу, которая вела в Кампину. Поднявшись на плоскогорье, они увидели огромное дерево, под которым сделали привал. Первым заговорил зять:

— Скверные люди! Я уверен, что негр у них.

— Я тоже так думаю, но с сертанежо шутки плохи. Сразу видно, что этот кабра не здешний. Он сам смахивает на конокрада. По тому, как он нас встретил, можно догадаться, что эта фазенда — пристанище для воров, которые едут с юга Пернамбуко в сертан.

Сеу Лула чувствовал себя униженным. Ему не спалось. В лесу рыскали звери, слышались ночные шорохи. Негры похрапывали, капитан лежал в стороне, завернувшись в одеяло. А сеу Луле не спалось. Он думал об отце, который, точно дикий зверь, скрывался в лесах Жакуипе и которого потом убили, как опасного разбойника. Он погиб, сражаясь за своего вождя — Нунеса Машадо. И здесь, в этом пустынном сертане, лежа под жуазейро рядом с неграми и тестем, сеу Лула вдруг понял, что сам он трус и не способен стать таким, каким был его отец Антонио Шакон. Что он собой представляет? Сейчас, когда он был наедине со своими мыслями, это не давало ему покоя. Он даже не сумел поговорить с вором, как тот того заслуживал. Тесть велел ему замолчать. Они уехали оттуда, бежали. Четверо мужчин не могли дать отпор этому наглому кабре. Комары жужжали у него над головой. Капитан, наверное, тоже не спит. Разве может спокойно уснуть человек, у которого не хватило мужества вырвать своего негра из рук явного конокрада?