Угли войны

Панель снова загудела. Я протерла глаза. Кто-то просил доступа в рубку. Включив камеру наблюдения и увидев ждущего ответа Престона, я дотянулась и неохотно отомкнула запор. Села прямо и оправила одежду.

– Извините, – сказал он. – Вы спали?

– Сколько времени? – недовольно зыркнула я на него.

Язык был сухим, как старый кожаный сапог на обочине шоссе через пустыню.

– Начало девятого.

– Чего ты хотел?

Престон нервно почесал нос сбоку:

– Поговорить.

Он переминался с ноги на ногу, как мальчишка, которому не терпится в туалет. Я поскребла шею, покрутила головой. Позвоночник хрустел и потрескивал.

– О чем поговорить?

– Мне видится некоторая… – у него побагровел загривок.

– Что «некоторая»?

От сна в одежде настроение у меня не улучшилось.

– Н-напряженность, – заикнулся он.

– Напряженность?

– Между нами. Я вас не обидел?

Я со вздохом указала ему на место второго пилота.

– Ты хороший мальчик… – я помолчала, пока он присаживался на краешек кресла, – а я твой командир. И не могу позволить, чтобы ты стучал в мою дверь после каждого ночного кошмара.

Он покраснел гуще прежнего:

– Простите, капитан. Я стараюсь. Правда.

Он снова потер нос и запустил пальцы себе в волосы. Похоже, готов был провалиться сквозь палубу.

– Дома, до Академии, в соседней комнате спала одна из подчиненных отца. Она оставляла свет включенным и не закрывала дверь на случай, если я испугаюсь.

– Твой отец приставил к тебе… няню?

– Нет! – Престон с несчастным видом замотал головой. – Не то чтобы няню, а как бы… личного секретаря.

– Секретаря?

– Да.

Я не сдержала улыбки:

– Сколько тебе было лет, когда ты уехал учиться в Академию?

– Двадцать один.

– И до этого возраста при тебе была нянька?

Голова у него совсем ушла в плечи.

– Я бы так все-таки не сказал.

– Не знаю, смеяться или пожалеть тебя.

– Но вы понимаете?

Во мраке его уныния мелькнул огонек надежды. Я бы рада была разозлиться, только на злость не было сил. Он не годился для своего места и не имел права здесь находиться, но я, глядя на него, видела только растерянного мальчишку.

Он услышал в моем молчании укор.

– Я знаю, вы собираетесь вышвырнуть меня с корабля, – сказал он, уставившись на свои ладони. – Только мне больше некуда деться. Отец меня не примет, я ведь опозорил его в Академии. А один я не хочу быть, – пролившаяся слеза прочертила полоску по его щеке, – я для этого не гожусь.

Я закрыла глаза, вспоминая, каково в такие годы оказаться вдруг без опеки, в одиночестве. Если бы не учеба в Академии и не служба на медицинском фрегате после нее, даже не представляю, что бы со мной сталось. И вот передо мной Престон, шмыгает носом в рукав форменной куртки, и уцепиться ему не за что, кроме вот этой должности на этом вот корабле. У меня не хватало жестокости лишить его последнего.

Очень тихо я пробормотала несколько выразительных словечек.

– Капитан?

– По всем правилам мне следовало бы выставить тебя с корабля немедленно по возвращении на Камроз. – Я послала ему самый пронзительный взгляд, на какой была способна. – Но я этого не сделаю. Мои родители погибли в разведывательной экспедиции. Клэй во время войны ползала по джунглям Пелапатарна. «Собака» воевала на передовой в последние недели конфликта, потом подала в отставку… Мы здесь все вроде тебя, всем некуда больше податься.

Он заморгал, уставившись на меня. Видно, боялся надеяться – вдруг надежду тотчас вырвут из рук.

– Я не совсем понимаю…

– Я говорю, что ты можешь остаться, мальчик. Я не стану подавать на тебя рапорт, и ты можешь считать себя членом экипажа. Но… – я подняла палец, – при одном условии.

Он сглотнул и сел прямо, поспешно смахнув слезы с глаз:

– Да, мэм.

– Прежде всего не зови меня «мэм», я тебе не бездетная тетушка. «Капитан» меня устроит.

– Да, капитан.

– Так-то лучше, – улыбнулась я ему – надеюсь, вышло ободряюще. – Теперь, что касается твоих проблем со сном.

Я кивнула на потолок и стальные стены вокруг нас:

– «Собака» постоянно все мониторит. Она всегда здесь, не спускает с нас глаз. Если проснешься среди ночи, можешь с ней поговорить. На особое сочувствие не рассчитывай, но она отзовется и выслушает тебя.

– Спасибо, капитан.

Престон вскочил, торопясь сбежать от позорища. Но я остановила его движением руки.

– Однако мне по-прежнему необходим на корабле умелый врач, – сурово сказала я, – поэтому тебя ждет работа. У «Собаки» найдутся все нужные тебе книги по медицине. Учись. Я хочу, чтобы каждую свободную минуту ты проводил перед экраном или в лазарете за учебой.

– Есть, капитан.

– И не надейся на мое мягкосердечие. Если сочту, что ты манкируешь занятиями, ссажу на первой же попутной планете.

Склонившись к нему, я понизила голос:

– Мы понимаем друг друга?

– Да, но…

– Хорошо. – я распрямилась и потерла ладонь о ладонь. – А теперь сходи принеси мне кофе.