Угол для дерзкого принца

– Ты не против? – так же учтиво справился у меня встречающий.

– Нет.

– А я Эстен… хотел узнать… попросить помощи… – запутался мечник.

– Мы тоже хотели просить, чтобы ему помогли, – спокойно добавил принц.

– Садитесь где вам удобнее, – сделал широкий жест встречающий. – Выпейте чаю. Магистр скоро освободится.

Мы не сговариваясь прошли к стоящему у дальнего окна столику, покосились на густую ночную мглу, властвующую снаружи, и сели так, чтобы видеть всех приближающихся.

– Ты хотел говорить про Мартиса? – осторожно спросила я Эста.

– Нет, про дом. Ты ушла сюда… Ренд тоже. И мне вдруг подумалось, а какого винта тогда я как последний дурак сижу в этом дворце, который почти ненавижу? Ради чего наряжаюсь в парадные камзолы, давлюсь кислым вином и слушаю на приемах бредни придворных лизоблюдов, которые даже одного крысака не прикончили, а смотрят на меня как на жабу в манишке?

– Но разве не жаль потерять родной дом из-за какого-то оскорбившего тебя франта? – сочувственно справился незаметно появившийся Ансельз.

– Нет, – уверенно качнул головой мечник. – Никогда этот дом не был мне своим. Он родной для человека, который терпеть не может меня и наверняка уже не захочет забрать обратно дом. Поэтому я намерен его продать и купить здесь жилье поменьше, но поближе к друзьям.

– Хорошо, – невозмутимо согласился верховный магистр. – Тогда мы сами продадим твой дворец, а деньги положим на твой счет. А выбрать новый сможешь сегодня же, как только я поговорю с твоими друзьями.

– У меня от него секретов нет, – глянув на меня, заявил Ренд.

– У меня тоже, – заверила я, пытаясь придумать, как перевести разговор на Аленсию.

Сам Эст этого никогда не сделает, хотя и понимает, что справиться с волей Мартиса ему не под силу. А на Грайнора сейчас надеяться не стоит, у него столько своих бед, что не до чужих невест.

– Замечательно, – искренне обрадовался магистр, садясь напротив. – Тогда сначала с Элгинией. Ты не против, если я раскрою твой секрет?

– Чего? – поперхнулся чаем Эст и уставился на меня округлившимися глазами. – У тебя есть секрет?

– Мне думается, Ансельз имел в виду секретный подарок моих родителей, – кротко сообщила я.

– Именно, – подтвердил магистр.

– Тогда можешь говорить свободно, Эста мое приданое не волнует. Его даже приданое Аленсии не заинтересовало, хотя Мартис считает иначе.

– Вот как? – покосился на помрачневшего мечника Ансельз. – Ну тогда скажу коротко. Вы же знаете, что цитадель скупает на Тезгадоре дома, замки и поместья? Точно так же мы скупаем все это и тут, на Харгедоре. И готовы обменять с доплатой любое имущество наших собратьев, решивших переселиться сюда.

– Согласна, – сказала твердо, сразу сообразив, к чему он ведет.

Хотя мне пока не требуется замок или большой особняк, зато беженцам с Харгедора нужно жилье. И почему бы не продать им совершенно не нужное мне поместье, куда я езжу всего два-три раза в год. Особенно тем, кто готов взамен оставить свое? Цитадель никогда не пользуется бедственным положением неодаренных жителей, скупая у них имущество за бесценок, как делают многие торговцы.

– Отлично. Твое имение мы оценили в двести тысяч золотых, они уже на твоем счете. Если есть какое-то личное имущество, напишешь список, мы перевезем в замок родителей.

– Имение за двести тысяч? – потрясенно смотрел на меня Эстен. – Но это невозможно!

– Почему? – изумилась я и покосилась на притихшего побледневшего Ренда.

Только теперь я заметила, что белеет он, почти как Грайнор и вообще походит на отца не только глазами. У них одинаковый рост, цвет волос и стать, а в грации движений проскальзывает родственная схожесть.

– Мне казалось, – краснея, выдавил мечник, – будто Бенардина нарочно пытается женить меня на бесприданнице, чтобы изгнать из высшего общества… Она же вся зеленеет, встречая меня на приемах…

Эстен виновато глянул на меня и смолк, не замечая, что уже раскрошил вилочкой в кашу нежное пирожное.

– Но потом ты ведь понял, что ошибся? – хмуро бросил принц.

– Да, но так и не смог понять, какая ей выгода… – Похоже, Эстен уже проклинал себя, что начал этот разговор.

– Если Бенардина знала про поместье, – задумчиво сказал Ансельз, – то, вполне возможно, надеялась, что герцог перестанет тратить деньги на тебя. Хотя он отнюдь не бедствует, но им придется давать приданое за всеми четырьмя дочерьми. Однако цитадель считает, что ее интрига имела совершенно иную окончательную цель, и о ней вы частично догадались. Она желала, да и до сих пор желает выдать замуж за Райвенда свою старшую, внебрачную, дочь.

– Не может быть! – вникнув в его слова, ахнула я. – Так вот почему Сави была так уверена в победе, они ведь лучшие подруги…

– Ну, матушка, порадовала, – тихо, но яростно прорычал Райвенд. – Так вот, значит, кого она мне пыталась подсунуть. А герцогиня-то шустра, раньше всех сообразила: раз Карлос признал сына, то в случае чего герцогство достанется Эсту.

– О ней разговор особый, – доставая из кошеля пачку бумаг, магистр решительно вернул разговор в прежнее русло, – а сейчас Гине нужно выбрать себе замок.