Угол для дерзкого принца

Посадив летевшего за нами в пузыре Тумкела на пол, привязала, чтобы не сбежал, и поспешила помочь прибывшим. Создала несколько сетей, разбросала по ним багаж и перетащила в соответствующую кучку.

– А вот и хозяева! – Ансельз улыбался добродушно и радостно, но выглядел утомленным, словно не спал несколько дней.

– Приглашаю всех позавтракать и побеседовать. – Сделанные мной выводы явно не прошли мимо внимательного взора Ренда. – К тому же мы собираемся судить одного из старожилов этого замка.

Прибывшие насторожились, обменялись хмурыми взглядами. Теперь, когда они стояли кучками возле своего багажа, было понятно, что Айнор отдал нам не одиночек, а полные семьи. По пять-шесть человек в каждой, и значит, наши предварительные расчеты, как их расселить, нужно срочно менять. Но пока мы собирались отвести всех вниз, к кухне, и я очень жалела, что не нашла вчера времени осмотреть комнаты первого этажа.

– Элни, – тихо позвал Ренд, и я тотчас прикрыла нас щитом от подслушивания, – пока мы идем с ними, попробуешь найти Фаринта и посоветоваться с ним?

Меня мало волновало, что подумали наши новые домочадцы, когда хозяйка растаяла у них на глазах. Придется им привыкать и не к такому, раз живут в доме магов.

Я мчалась вниз в невидимой сфере и улыбалась счастливо и гордо. Не знаю, где-то подслушал или сам нашел мой муж такие слова, которые ощущались не приказом и не просьбой, а доверием и желанием вместе разобраться в общей проблеме. Но они были именно теми, которые мне подходили, нравились и не вызывали возмущения или уныния.

Фаринт отыскался в просторной комнате рядом с кухней. Распахнув одно из окон, новый управляющий выставлял за него инструменты, заготовки и всевозможную утварь, без которой не обойдется ни один кузнец. Огромные чурбаки, кувалды, мешки и еще бог знает что.

– Добрый день! – окликнула я его, немного понаблюдав за ловкими, скупыми движениями. – Сделай передышку, Фаринт, мне нужен твой совет.

– К вашим услугам, госпожа, – вежливо кивнул он и деликатно предложил: – Здесь неподалеку кабинет управляющего, я уже выгнал оттуда Тумкела.

– Знаю, он сидел у наших дверей. – Подхватив кузнеца, я направила сферу в сторону зала. – Где этот кабинет?

– Вот, – показал управляющий на открытую дверь. – Там женщины сделали уборку, и теперь я жду, пока высохнут стены. Но стулья уже принес чистые.

– Он такой неряха? – изумилась я.

– Не он. Тумкел любит всяких птиц и держал тут несколько десятков разнообразных птах. И изредка выпускал своих любимцев из клеток.

Договаривать он не стал, мы уже влетели в довольно просторную комнату, и я могла все рассмотреть сама. Мебели тут было очень мало: шкаф, потертый письменный стол и громоздкий, окованный металлическими полосами, пузатый сундук. Да пара простых деревянных стульев.

И, несмотря на чисто вымытые окна, стены и пол, в кабинете витал устойчивый запах птичьего двора.

Но в этом я могла Фаринту помочь.

– Придумай, где можно покормить два десятка прибывших к нам новичков, – предложила я управляющему, посадив его на один из стульев, – а я пока подсушу стены.

Порыв горячего ветра прилетел в одно из окон, принося с собой аромат цветущих трав, промчался по потолку и стенам, собирая прежние запахи и остатки влаги, мимолетно обдал нас летней жарой и умчался в другое окно.

– Невероятно… – пробормотал Фаринт. – Спасибо, госпожа Элгиния! Или лучше называть вас «ваша светлость»?

– Поскольку теперь я княгиня, то, наверное, «ваша светлость», – легкомысленно пожала я плечами. – Но это не важно. Кстати, это ты сказал Тумкелу, что мы работаем на цитадель спасателями?

– Да. А разве нельзя было? – расстроился он. – Но я считал, что это должно пробудить в нем чувство благодарности и уважения.

– А породило презрение. – От понимания, что кузнец думает вовсе не так, как птичник, мне сразу стало как-то легче. – Он считает всех наемников цитадели кем-то вроде сезонных артелей. Но сейчас главное – столовая.

– Тут недалеко две трапезных, поменьше – княжеская и большая – для гостей, – секунду поколебавшись, пояснил Фаринт. – Но они обе забиты мебелью и заперты. Князь велел Тумкелу говорить, будто там сломаны печи и проваливаются полы. Он не мог увезти всю мебель и ковры, забрал самое ценное, остальное сложил в самых лучших залах и комнатах. Сказал, что, когда вернется, спросит с нас за каждый стул.

– А в свободных комнатах совсем нет мебели? – задумалась я.

– Там почти пусто. Расставлено всякое старье, как здесь. Прежде этот стол стоял в чулане. А шкаф мы притащили с чердака.

– Покажи мне поблизости самую подходящую комнату, – попросила я, вспомнив, что на кухне видела несколько столов.