Угол покоя

Они тащились по темной дороге, которая сама словно блуждала среди чего‑то сотворенного лишь наполовину, – и вдруг за поворотом, обогнув заслон из деревьев, были встречены огнями и звуками. Улица поселка оказалась на удивление полна людьми. За каждой третьей из дверей, похоже, действовало питейное заведение, свет оттуда трапециями ложился на деревянные мостки, приподнятые над грязью. Она услышала – подумать только! – пианино. Из открытых дверей валил густой перемешанный мужской гомон.

– Тпру, – сказал Оливер. Его поднятый фонарь светил на бревенчатую стену и на край соломенной крыши. Он отдал ей вожжи. – Подожди минутку.

Он тяжело спрыгнул с коляски. Она сидела на высоком сиденье, слушая звуки поселка, долетавшие сзади с улицы, прислушиваясь к животным, которые топтались в скрытом от ее глаз загоне. Запрокинув голову и вглядываясь в темную синеву купола, усеянного миллионами огней, которые были крупнее и ярче всех звезд, что она когда‑либо видела, она чувствовала, что горы дышат ей в лицо своим древним и пугающим холодом.

Открылась дверь, за ней горел фонарь, другой фонарь, качаясь, двинулся к ней, от него на доски ложились тени движущихся ног. Одна из лошадей фыркнула, и это был словно вздох ее собственного облегчения.

Конюх отцепил постромки и увел лошадей. Оливер помог Сюзан слезть, подхватил багаж, а фонарь отдал ей.

– Сможешь нести?

– Конечно.

– Мы в гостиницу, это пара шагов обратно.

Улица была грязная и изрытая колеями, но он повел Сюзан по ее середине, и она с благодарностью поняла, что он хочет держаться подальше от мужчин на дощатом тротуаре. Вывеска над окном, где от лампы на мостки падала тень пальмы в горшке, а внутри виднелись головы мужчин в шляпах, гласила: гостиница. Он ввел ее в помещение – там стоял дым, на стене висел американский флаг, с полдюжины мужчин курили, сидя на стульях, другие толпились в баре в соседней комнате, лампа отражалась в латунных плевательницах. Оробевшая, отупевшая от усталости, она стояла и моргала. Ей слышно было, как примолкли голоса, она почувствовала, что на нее смотрят. Она позволила Оливеру взять у нее фонарь.

За письменным столом, отсекавшим по диагонали один из углов, молодой человек в полосатых нарукавных подвязках встал и положил газету. Он сфотографировал Сюзан одним немигающим взглядом.

– Очень жаль, друзья, – сказал он. – Номеров нет.

– Я заказал предварительно, – сказал Оливер.

Взгляд гостиничного служащего, которым он удостоил Оливера из‑под пухлых век, выражал вежливый отказ. Улыбаясь официальной улыбкой, он посмотрел сначала на Оливера, потом на Сюзан, потом опять на Оливера. Развел руками.

– Рад бы, да не могу. Отдал последний номер два часа назад.

Чуть поддаться – и разочарованная слабость в мышцах Сюзан уступила бы место панике. Где преклонить голову в этом диком месте, полном грубых мужчин? В конюшне? На сеновале, в кормушке? У лошадей тут, скорее всего, так же туго с пристанищем, как у людей. Она ухватилась за Оливера, который жестко, требовательно смотрел на служащего.

– Если вы так поступили, – сказал он, – то вы отдали номер, который я заказал для себя и жены два дня назад. Моя фамилия – Уорд. Я заплатил пять долларов задатка.

При слове “жена” Сюзан снова почувствовала на себе взгляд служащего – словно ночная бабочка мазнула по лицу. Только сейчас она поняла, за кого служащий ее принял, и, холодея от гнева, она сказала:

– Может быть, тут есть еще одна гостиница? Честно говоря, я бы предпочла другое место.

– Погоди, – сказал Оливер. Затем подчеркнуто терпеливо обратился к служащему:

– Я был здесь позавчера и заказал номер на двоих, заказ принял человек с дергающимся лицом. Есть у вас такой?

– Да, Ремпл. Но…

– Я заплатил пять долларов задатка. Расписался в журнале. Он у вас? Дайте посмотреть.

– Я вам, конечно, дам посмотреть, – сказал служащий, – но говорю вам, мистер Уорд, у нас все занято. Какая‑то ошибка.

– Безусловно, ошибка.

Оливер взял журнал и повернул к себе. Перелистнул страницу назад. Читая мимо его локтя, Сюзан увидела его фамилию и знакомую подпись, сквозь них шла карандашная черта.

– Вот, – сказал Оливер. – Кто нас вычеркнул?

– Не знаю, – ответил служащий. – Я только знаю, что у нас ни единой кровати нет даже для одного. Ничего не могу предложить, разве что в холле на полу расстелитесь.

– Чудесно, – сказал Оливер.

Сюзан увидела по лицу, что он стремительно свирепеет, и испугалась – как бы он не перегнулся через стол и не залепил человеку пощечину. Служащему тоже, вероятно, так подумалось – она увидела, как расширились его глаза. Она сказала снова:

– Оливер, может быть, тут есть другая гостиница.

– Тут только одна.

– Мне жаль, что так вышло, уж извините, – сказал служащий. Сюзан не простила ему того, что он подумал на ее счет, но ей показалось, что ему и правда жаль. – Тут есть пансион для проезжающих, – сказал он. – Могу послать парнишку, он спросит, есть ли места.

– Не надо, – сказал Оливер. – Где это?

– Вверх по улице, первый поворот налево. Послушайте, мистер Уорд, вы лучше посидите, парнишка сбегает.

– Верните мне пять долларов, и кончим этот разговор.