Угольная крошка

– Думаю, тут ничего не поделаешь. Она должна сама справиться. Скоро вернется солнце, настанет лето и полярный день. И, как нам всем хорошо известно, Шпицберген полностью преобразится. Все само пройдет. Муж же не может не видеть, как она мучается, бедняжка?

– Вот как, думаете? – доктор с сочувствием посмотрел на Ханну. Пару лет назад ей самой пришлось обуздывать внутренних демонов.

Фрёйдис так и не придумала, как подсунуть бутылку колы в нужное время и нужному человеку. Она не ожидала, что это так сильно ее расстроит. Она гуляла. Делала записи. Ломала голову и чуть не плакала от досады. Но потом ее посетила другая идея. Кое-что не связанное с ядами. Но тоже способное потешить ее ненависть.

Глава 18. Через льды

Суббота 27 января 14.30

Кристиан и Ларс Уве курили, укрывшись за стеной покосившейся исследовательской станции на Сорг-фьорде, когда у них над головами внезапно появились огни вертолета. Товарищи мигом приготовились к выезду. Позади снегоходов прицепили трое саней, в которых теперь болталось лишь несколько канистр топлива на обратную дорогу.

– Они подумывают садиться, – Кристиан потушил окурок носком сапога. – Поедем через перевал. Не отставай, чтобы не потерять меня из виду.

Он обошел станцию и ногой распахнул дверь. Так внутри быстро наметет сугроб. Хотел было зайти и насыпать снега в буржуйку, но потом решил, что она и без того быстро остынет. Затем метнулся к снегоходу и включил зажигание.

Ларс Уве ехал следом почти вплотную, едва не наезжая на сани Кристиана. Горный склон был практически отвесным. Они налегли на рули и что есть мочи выжимали газ. Важно было не потерять скорость, иначе они могли перевернуться и скатиться вниз. Оба понимали, что на крутом подъеме – пан или пропал. Либо въехать на сумасшедшей скорости на вершину, в надежде, что им хватит места, чтобы затормозить и не свалиться с обратной стороны. Либо перевернуться, скатиться вниз по склону и затем выкапывать снегоходы и сани из глубокого снега. Если еще повезет.

Но у них получилось. За валунами на вершине перевала оказалась небольшая впадина. Там они ударили по тормозам, выключили моторы, подползли к краю и увидели, как прямо под ними, рядом со станцией, приземлился вертолет.

– Кажись, прояснилось малость? – с надеждой в голосе произнес Ларс Уве. – По-моему, их видно довольно хорошо.

– Не думаю, – Кристиан высморкался в снег. – Небось, просто чертяка решил чуток отдышаться.

– И что будем делать? Поедем дальше или?..

– Вообще я планировал отсидеться на станции. Думал, вертолет полетит дальше, в бухту Моссель. Но им вздумалось сесть здесь. Немного странно, нет, как думаешь, Ларс Уве? Откудова бы им знать, что мы здесь, а?

– Да не-еее… – протянул Ларс Уве. Он понял, что Кристиан был в ярости.

– Уж не инженеришка ли наш настучал? Типа пожертвовал нами, чтобы подмазаться к начальству и властям? Мне просто интересно, Ларс Уве. Я ничего такого не утверждаю. Пока что. Но если это он, мой друг, то… гореть ему синим пламенем.

Время шло, и вскоре два товарища потеряли всякую надежду на то, что вертолет поднимется и улетит куда-нибудь в другое место. Маленькие фигурки у подножия горы выгрузили из «СуперПумы» багаж, законтрили лопасти, укрыли носовую часть машины и один за другим скрылись в домике. Ветер снова усилился, и снег повалил гуще. Кристиан встал на ноги и огляделся. Покачал головой:

– Эти места мне не знакомы. Не стоит съезжать вниз, пока видимость не улучшится. Придется задержаться здесь на несколько часов, пусть метель утихнет.

Товарищи утоптали снег, подтащили все сани к снегоходам и прислонили их боком так, что образовался своеобразный навес. Кристиан вынул походные маты и спальники и протянул их Ларсу Уве.

– Надо прилечь. Кто знает, как долго еще лукавый думает бесноваться.

Тур Бергерюд похлопал второго пилота по плечу.

– Это был неплохой маневр. Думаю, я сам не смог бы сесть лучше.

Он улыбнулся, но второй пилот, по-прежнему бледный как полотно, только мотнул головой.

Ученый высунул голову из-за двери станционного домика:

– Заходите. Нечего мерзнуть. Печка еще теплая. Тут совсем недавно кто-то был. Но что за идиоты! Оставили дверь нараспашку. Всю комнату завалило снегом.

– Вы разве не видели следы снегоходов на склоне? – крикнул Бергерюд в ответ. Но исследователь уже зашел обратно и закрыл за собой дверь.

Внутри все уже было налажено. Ученый носился по комнате: подкладывал поленья в буржуйку, зажигал свечи, которые он поместил в найденные в шкафу пустые бутылки, раскладывал на столе еду. Судя по пятнам, этот стол уже использовали для готовки.

– Что будем на ужин? – спросил он довольным тоном. – Вымороженный лапскаус[7] или консервы?

Эрик Хансейд также обшаривал комнату. Луч его фонарика наткнулся в одном из углов на пакет с мусором. Он обернулся и задумчиво посмотрел на исследователя:

– Сдается мне, недавние визитеры ели свежее мясо. Как думаете? Это остатки оленины?

Бергерюд снял пилотскую куртку и уселся на лавку у противоположной стены.