Угрюмый роман (ЛП)

Я беру наушники, вставляю их и дважды постукиваю сбоку. — Привет, это Санни Кетцаль.

— Мисс Кетцаль, — скрипит мне в ухо низкий незнакомый голос, — это Макс Стинтон.

— Стинтон? — Имя запоминается, и вместе с ним приходит поток негативных эмоций. Я говорю о Помпеях — уровнях лавы, затопляющей мою душу и вызывающей покалывание в пальцах рук и ног.

Я включаю индикатор и рывком сворачиваю машину на обочину. Эта болтовня требует моего полного внимания, и я не могу рисковать врезаться в другую машину, когда у меня такое шаткое финансовое положение.

Схватив телефон с пассажирского сиденья, я прижимаю его к уху. — У тебя хватает наглости звонить мне после того, как ты сбежал с моими деньгами, ты, лживая, вороватая крысиная морда.

— Крысиная морда, о которой ты говоришь, — мой брат. Тревор Стинтон.

Я делаю паузу, и мой гнев проходит достаточно надолго, чтобы его слова нашли отклик во мне. Это верно. Имя, которое я видела во всех газетах, было не Макс, а Тревор.

Все еще с подозрением, я прищуриваюсь, глядя на шоссе. — Откуда мне знать, что ты не Тревор Стинтон, выдающий себя за кого-то другого?

— Потому что, мисс Кетцаль, мой брат не стал бы никому звонить и извиняться.

Я замираю. — Это… извинение?

— От имени группы "Стинтон" я хочу принести свои самые искренние извинения. Мы просмотрели счета, увидели ваши недостающие платежи и вышлем вам деньги в полном объем.

У меня отвисает челюсть. — Вы сделаете это?

— Да.

Я быстро моргаю. Весь гнев застрял у меня в горле. Я должна была изрыгать ругательства, как моряк, и угрожать подать в суд, но теперь, когда мне платят, я не уверена, что делать со всей яростью, запертой внутри меня.

— Если это все…

— Подождите.

Он знает.

— Почему ты извиняешься передо мной? Это не ты сбежал.

— Я должен был лучше следить за делами Stinton Group. Надеюсь, вы сможете принять мои извинения вместо моего брата.

От его слов у меня болит сердце. Вряд ли это справедливо. Почему Макс Стинтон должен повсюду извиняться и возмещать людям зло, которого он не совершал?

Его голос звучит устало. Если он глава такого крупного международного бизнеса, как Stinton Group, это означает, что он работал не покладая рук и, вероятно, посвятил свою жизнь этой компании. Люди, которые вкладываются в работу, должны получать компенсацию за то, что они сделали. Почему он вынужден изображать мученика из-за своего придурковатого брата?

— Спасибо, мистер Стинтон. — Я прочищаю горло и убираю руки с руля. — Надеюсь, вы сможете найти своего брата и во всем разобраться.

— Спасибо, мисс Кетцаль. — Его слова бесцеремонны. Как будто он уже двинулся дальше. Я думаю, богатые и влиятельные мужчины такие. Всегда рассеянные. Занят. Готов перейти к следующему прибыльному предприятию.

Раздается телефонный гудок.

Он сбросил звонок.

Мои брови сводятся вместе, когда я пытаюсь осмыслить то, что только что произошло. Что-то во всем этом телефонном звонке кажется мне… неестественным.

Не извинения. Я верю, что Макс Стинтон имел в виду то, что сказал. И один взгляд на мой банковский счет показывает, что на мой счет был внесен депозит.

Что мне кажется странным, так это то, что владелец корпорации стоимостью в миллиард долларов позвонил мне.

Мне.

Обычной старой Санни Кетцаль.

Не миллиардеру.

Не замужем за миллиардером.

Даже не влиятельному человеку или актрисе, которые могли разбогатеть в одночасье.

Получение звонка от владельца Stinton Group вряд ли представляется вероятным. Не без внешнего давления. Я знаю только одного человека, который был бы настолько неравнодушен, чтобы сражаться с целой корпорацией от моего имени.

Поэтому я звоню Кении.

— Я как раз собиралась тебе позвонить. — Ахает моя лучшая подруга. — У нас есть какая-то родственная связь?

— Да, есть. И я должна начать первым.

— Я тоже.

— Камень-ножницы-бумага?

Она усмехается. — Сколько нам? Одиннадцать?

— Двенадцать. Ага.

Она смеется.

Я — нет. — Вы с Алистером шантажировали Макса Стинтона, чтобы он извинился и вернул мне мои деньги?

— Что? Нет.

— Правда? — Мои глаза расширяются.

— Ты знала, что Даррел прятал двух маленьких детей у себя на ферме?

— Э-э…

— Санни!

Я сглатываю. — Ты уверена, что Алистер не звонил Стинтону? Не имеет смысла, что миллиардер позвонил мне лично только для того, чтобы извиниться, Кения. Это было так странно.

— Мы все еще пытаемся разыскать Тревора Стинтона, и не меняй тему. Мы говорили о том, что моя лучшая подруга хранит от меня огромный секрет.

— Мне не разрешили ничего говорить. Даррелл убил бы меня. — В поле зрения появляется фермерский дом, и я останавливаю свою машину позади машины подрядчика.

— И ты не думала, что я убью тебя за то, что ты хранишь секреты?

— Я ненавидела лгать тебе, но я думала, что он делал это ради блага детей. — Я вытаскиваю ключи из замка зажигания. — Разве нет?

— Я не знаю. И Алистер, и я в полном замешательстве. Даррел не совсем подходит на роль отца.

— Что это значит? — Он может быть бесчувственным, но его действия говорят сами за себя. Он действительно заботится о Майкле и Бейли.

Подрядчик машет рукой с крыльца.