Уильям Шекспир. Человек на фоне культуры и литературы

Впрочем, у Шекспира не было времени и возможности погрузиться в изучение феномена близнецов на примере собственных детей: вскоре после их рождения он уезжает в Лондон и свою семью в Стратфорде навещает – если вообще там бывает – очень редко. К тому моменту, когда немолодой драматург возвращается на родину, Хэмнета уже давно не было в живых (он умер от чумы в возрасте одиннадцати лет), а Джудит была девушкой «на выданье», причем уже не слишком юной. Замуж она вышла в год смерти своего отца, в феврале 1616-го, когда ей было около тридцати лет – больше, чем ее матери, чье позднее замужество столько раз обсуждалось историками и биографами Шекспира. Можно сказать, что драматург знал о жизни близнецов, степени их привязанности друг к другу и особенностях взаимоотношений немногим больше, чем любой другой писатель его времени. Выбор сюжета для его «Комедии ошибок» был продиктован скорее потребностью в оригинальной, неизбитой теме, содержащей богатый потенциал забавных ситуаций и поводов для смеха и – желательно – не связанной с романтическими мотивами, потому что их он уже щедро использовал в других своих дебютных комедиях.

Творческий метод Шекспира – и особенности его дарования – требовали от него изыскивать какую-то отправную точку, импульс для дальнейшей работы фантазии, обретаемый обычно во внешнем материале, не столько жизненном, сколько литературном. Сюжеты практически всех его пьес указывают на внешние источники, будь то английский перевод итальянской новеллы, пересказ древней летописи или пьеса другого драматурга, попавшая в поле зрения Шекспира. Он мог бы с полным правом подписаться под словами, автором которых считается Мольер: «Я беру свое добро там, где нахожу». Подобно царю Мидасу из греческого мифа, Шекспир своим прикосновением превращал в золото почти все, за что брался. Так, из довольно скучной и затянутой поэмы Артура Брука о печальной судьбе юных влюбленных[155] получилась самая известная в западном мире трагедия «Ромео и Джульетта», а жизнеописания древних греков и римлян, доступные в то время только ученым, под пером Шекспира ожили и превратились в захватывающие истории о жизни и смерти Юлия Цезаря, Антония и Клеопатры, Гая Марция Кориолана.

В случае с «Комедией ошибок» чуда не произошло. Молодой драматург, только начавший свое восхождение к вершинам славы и остро нуждавшийся в новом материале, обратился к пьесе Плавта[156], которую должен был знать еще со школьных времен, поскольку программа учебных заведений даже в провинции не обходилась без произведений этого автора. Древнеримская комедия строилась на путанице, возникшей из-за разлученных в детстве близнецов, которые выросли в разных городах. «Менехмы» были чистым фарсом, комедией положений, лишенной сатирического или назидательного оттенка. Шекспир в целом сохраняет это настроение веселой неразберихи в своей пьесе, однако, описывая злоключения Антифола Эфесского, все же не может удержаться от трудноуловимой нотки морализаторства: один из братьев с некоторым легкомыслием относится к брачным обетам, что вызывает постоянные упреки его супруги. В оригинальном тексте мотив супружеской неверности имел более выраженный характер и усугублял атмосферу всеобщего хаоса, поскольку один из братьев запутался в отношениях с женой и любовницей. Шекспир не уточняет степень супружеской неверности Антифола, зато не упускает возможность напомнить ревнивым женам в лице Адрианы о недопустимости постоянных попреков и подозрений: «Вредней, чем псов взбесившихся укусы, / Ревнивых жен немолкнущий упрек!»[157].

С образом второго брата – Антифола Сиракузского – в действие вводится отсутствующая в римском источнике романтическая линия: он влюбляется в сестру жены своего близнеца, что добавляет сюжету пикантности и комизма. В ответ на страстные излияния прекрасная свояченица Антифола стремится воззвать к здравому смыслу и добродетели «изменника», хотя сама испытывает к нему необъяснимое и противное ее целомудренному характеру влечение. Учитывая, что Шекспир решил усложнить и окончательно запутать сюжет пьесы добавлением еще одной пары разлученных близнецов – слуг, также выросших в разлуке и носивших одинаковые имена, – остается лишь гадать, что удержало его от превращения пьесы в торжество хаоса и неразберихи, сделав еще и сестер (жену одного Антифола и возлюбленную второго) двойняшками. У современников «Комедия ошибок» не имела особого успеха – сохранилась информация лишь об одной из ее постановок при жизни автора, в 1594 году. Настоящая популярность пришла к этой пьесе только в XX веке, когда сценаристы сентиментальных драм и телесериалов в поисках душещипательных сюжетов по достоинству оценили драматический потенциал мотива разлученных в детстве близнецов.