Уильям Шекспир Сонеты 19, 63. William Shakespeare Sonnets 19, 63

Mine own true love that doth my rest defeat

To play the watchman ever for thy sake» (61, 9-12).

«О, нет! твоя любовь, хотя не мала — не столь велика:

Только моя любовь, что моему взгляду не дает уснуть пока;

Моё обладанье истинной любовью, чтоб сокрушить мой покой

Разыгрывает неизменно сторожа ради тебя со мной» (61, 9-12).

Ко всему прочему, автор сонетов откровенно признавался в ревности, «…обладанье истинной любовью … разыгрывает неизменно сторожа ради тебя со мной». Из чего вдумчивый читатель может сделать удручающие выводы. Опираясь на автобиографическую основу сонетов, очевидным становится предположение, что разрыв отношений между автором сонетов и его «вдохновителем» молодым человеком происходил многократно, по инициативе юного компаньона.

For thee, against myself I'll vow debate,

For I must ne'er love him whom thou dost hate

«Из-за тебя, наперекор себе, оспорить я клянусь — услышь;

Для этого, не должен я любить того, кого ты ненавидишь» (89, 13-14).

Парадоксальная и противоречивая риторика автора сонетов, как констатация ключевой фразы Джеральда Хаммонда: «За тебя, как против самого себя» / «For you, as against yourself», в которой необычайно точно и ёмко было отмечено настроение Шекспира в бескомпромиссном отрицании самого себя ради восхваления адресата сонетов.

Риторика, выбранная автором сонетов, продифференцировала функцию высочайшего накала страстей в формуле беззаветной любви к «прекрасному юноше» с производной, стремящейся к абсолютному нулю, то есть полному самоотрицанию, и как результат к бесплодности страстей.

Однако, многолетняя дружба и близкие дружеские отношения Уильяма Шекспира с Саутгемптоном и Джоном Флорио и подарили человечеству такие пьесы, как «Ромео и Джульетта», «Сон в летнюю ночь», «Укрощение строптивой» и «Потерянные труды любви». Которые были навеяны итальянским мотивами и мифологическими героями с описаниями быта, обычаем и деталями обихода.

________________

The tender spring upon thy tempting lip

Shows thee unripe; yet mayst thou well be tasted.

Make use of time, let not advantage slip;

Beauty within itself should not be wasted.

Fair flowers that are not gather'd in their prime

Rot and consume themselves in little time.

Нежная весна на соблазнительных твоих губах (как дар)

Показала тебя незрелым; ещё ты будешь по-доброму отведан.

Используй время, пусть преимущество не ускользает с ним;

Краса сама по себе, не должна пропасть даром (как пролог).

Прекрасные цветы, которые не собраны в расцвете сил

Гниют и поглощают сами себя в короткий срок.

William Shakespeare «Venus and Adonis» Lines 126-132.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 24.11.2021).

«Since first I saw you fresh which yet are green.

Ah yet doth beauty, like a dial-hand» (104, 8-9).

С тех пор, как я вас увидел свежим, пока не позеленели.

Ах, всё же красота осталась, как стрелка циферблата» (104, 8-9).

Драматическая острота потери любви и предательства пронизывает строки пьесы «Макбет», но как они были близки гению драматургии, ибо он, через всё это прошёл на своём жизненном пути!

How now, my lord! Why do you keep alone,

Of sorriest fancies your companions making,

Using those thoughts which should indeed have died

With them they think on? Things without all remedy

Should be without regard. What’s done is done.

Как сейчас, мой господин! Отчего вы держитесь один

От фантазий грустных, что создали ваши компаньоны,

Используя те мысли, от которых должны, несомненно, умереть

На них они полагались о?.. Делах без всяких исправлений ведь

Должно быть без оглядки: «Что сделано, то сделано — увы».

William Shakespeare «Macbeth» Act 3, Scene 2, l. 11.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 27.11.2021).

P. s. Именно, тот человек, которому была адресована надпись, по некоторым причинам прямо не назван, но отчасти, можно предположить по надписи в посвящении, которую ученые назвали «Антономазия» («Antonomasia»): «единственному зачинателю этих вдохновляющих сонетов».

Краткая справка.

Антономаcия, антономазия (от др.-греч. «переименование») — троп, выражающийся в замене названия или имени указанием какой-нибудь существенной особенности предмета, объекта или отношения его к чему-либо или кому-то.

По происхождению латинское название для той же поэтической тропы или, в иной перспективе, риторической фигуре, — прономинации (от лат. pronominatio).

Бытовало предположение, что последнее предложение, выделенное в скобках, являлось всего лишь дополнением к настоящей оригинальной надписи, которая была не включена в тираж. Поэтому издателю в последнем предложении разрешено было выразить свои собственные добрые пожелания (не на века славы создателю сонетов, что было бы дерзостью с его стороны), а «…для успеха предприятия, в которое он (издатель, как искатель приключений) вступил в свою столицу...».

Памятная надпись «...лишенная своей лапидарной формы, надпись должна была выглядеть следующим образом: «Mr. W. H.» желает единственному создателю этих вдохновлённых сонетов счастья и того бессмертия, которое обещал наш вечно живой поэт».

«Доброжелательный авантюрист, о котором излагалось (всё это) «T.T.»