Читаем Уильям Шекспир сонеты 33, 34, 35. William Shakespeare Sonnets 33, 34, 35 полностью

Критик Мэсси (Massey) (защищая текст Quarto), «...но его интерпретация подкреплена его «драматической» теорией, согласно которой этот сонет произносит женщина» ... Продолжил: «Множественное число («their», «их») относится ко всем людям. ...Повествующий говорит: «All men commit faults, ...and even I who am not a man do so in authorizing your trespass by comparison with theirs. ... In doing this she is 'salving' his 'amiss' by excusing 'their sins more than their sins are», «Все люди совершают ошибки... и даже я, который не мужчина, поступаю так, разрешая ваше нарушение по сравнению с их. ...Поступая таким образом, она «искупает» его «неправильность», оправдывая «их грехи больше, чем они есть на самом деле». То есть она преувеличивает грехи мужчин в целом и их склонность к ошибкам с целью приуменьшить их». (p. 125).


Критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) обосновал свои поправки: «Я оставляю второе «их» и ставлю запятую после первого «грехов», полагая, что «than their sins are», «чем их грехи» отсылает к «All men make faults», «Все люди совершают ошибки... Смысл таков: «All men make faults, and even I in saying so, giving authority by thy trespass by thus comparing it to the faults of all men; I myself am guilty of corrupting in so 'salving thy amiss'; excusing thy sins (which are) more than their sins are», «Все люди совершают ошибки, и даже я, говоря так, даю авторитет твоим проступком, сравнивая его таким образом с недостатками всех людей; я сам виновен в развращении, таким образом «исправляя твою ошибку»; оправдывал твои грехи (которые) больше, чем их грехи».


Критик Батлер (Butler) (читая слово «thy», «твой») привёл аналоги: «Находить примеры, которые оправдают твой поступок, становиться его соучастником, замалчивать его и находить ему оправдания — это худшие грехи, чем любой из тех, в которых ты виновен».


Критик Бичинг (Beeching) (к тому же прочтению) дополнил: «Необходимый смысл очевиден из следующей строки. Поэт грешит потакая ему, чем его друг, потому что в своём оправдании он грешит против разума; и это можно понять из чтения... принимая «больше» в смысле худшего, то есть «оправдывая свои грехи большей злобой, чем они сами по себе обозначают».


Критик Портер (Porter) (рассматривая текст Quarto) резюмировал: «Все люди порочны, и даже он к этому причастен точно так же, как и они, когда совершают или «совершают ошибки», то есть оправдывая свои грехи способом, который более греховен, чем сами их грехи». (Сомнительно, что труды более поздних критиков улучшили предположение Стивенса. — Ed.).


В строке 9 относительно оборота речи «sensual fault», «чувственная вина» критик Сполдинг (Spalding) комментировал: (Не обязательно имея в виду удовлетворение от чувства, но как их использует Хукер (Hooker): «The greatest part of men are such as prefer their own private good before all things, even that good which is sensual before whatsoever is most divine», «Большая часть людей — это те, кто предпочитает свое личное благо всему сущему, даже тому благу, которое является чувственным, (поставив) перед всеми самым божественным». (Gent. Mag., 242: 309).


В строке 9 относительно слова «in sense», «в ощущении» критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) (очевидно, не заметил прочтения в более ранних изданиях, предложил «incense», «благоволение» и собрал различные параллели для ударения такого слова на последнем слоге).


Критик Стивенс (Steevens) комментировал: «Я верю, что старое толкование является верным... «Towards thy exculpation, I bring in the aid of my soundest faculties, my keenest perception, my utmost strength of reason, my sense», «Для твоего оправдания я прибегаю к помощи моих самых здравых способностей, моего острейшего восприятия, моей предельной силы разума, моего здравомыслия». Я думаю, что могу рискнуть, чтобы подтвердить то, что ни один английский писатель, будь то древний или современный, серьезный или пародийный, никогда не ставил ударение на последнем слоге существительного «благоволение».

Критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) добавил: «Разум, рассудительность, осмотрительность».


Критик Тайлер (Tyler) предположил: «Вероятно, осознание своей истинной ценности и учёт обстоятельств».


Критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) сопоставил: «Понимание, проницательность, признательность. Cf.! C. of E., II, I, 22, где люди, в отличие от грубых созданий, «наделены интеллектуальным чувством и душами». ...Здесь также используется противоположное значение слова «чувство», сродни значению «чувственный». Критик Шмидт (Schmidt) бросил реплику: «Причина».


Об строке 10 критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) дополнил: «Если мы получим настоящий текст, «твоя противная сторона» должна означать со стороны Sh. (но с предлагаемым прочтением «как твой защитник», то это имеет смысл) против которого он нанёс оскорбление».


Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука